Следопыт. Пионеры - [336]

В «Следопыте» Купер показал нам и свое уменье раскрывать сложные человеческие чувства героев, и рисовать их с необычайной простотой и непосредственностью. Сложен душевный мир не только как будто простых и ясных Натти, Джаспера, Мэйбл; сложны и противоречивы отношения Мэйбл и Июньской Росы, женщины, воспитанной в традициях племени; она преклоняется перед своим вероломным мужем — врагом англичан и в то же время глубоко предана Мэйбл, чья человечность и доброта восхищают ее.

Эти душевные конфликты не могут оставить читателя равнодушным, и он с еще большим волнением читает эту книгу.

Нам становится грустно, когда на последних страницах «Следопыта» исчезает в лесах одинокий Натти Бампо, испытав всю боль неразделенных чувств и не осуществившихся надежд. Но Натти не только поэтому становится все более и более одиноким: границы девственных лесов и нетронутой природы быстро отодвигаются к западу. И, как бы ни старался Натти Бампо перегнать ее, непонятная и враждебная ему цивилизация неотвратимо вторгается в его «владения».

Через много лет после встречи Следопыта и Мэйбл ей однажды рассказали о знаменитом охотнике, который известен как «человек редкой душевной чистоты и большой оригинал» и которого в этой стране у берегов Мохока называют Кожаным Чулком...»

Под этим прозвищем он и появляется в следующем романе о Натаниэле Бампо — «Пионеры».

***

Роман «Пионеры» вышел в 1823 году. Это была первая книга Купера о Кожаном Чулке. В ней Натаниэль Бампо — доживающий свой век семидесятилетний чудак-охотник, а Чингачгук — спившийся старый индеец Джон Могиканин.

Между приключениями, о которых рассказано в «Следопыте», и жестокими испытаниями, выпавшими на долю Кожаного Чулка в «Пионерах», прошло более тридцати лет. За это время совершились события огромного исторического значения: североамериканские английские колонии восстали против английской монархии, произошла война за независимость (1776—1783), в которой американцы победили и создали буржуазно-демократическую республику — Соединенные Штаты Америки. Это была победа буржуазного строя и буржуазного образа жизни. Характерные черты этого жизненного уклада возникают перед нами в романе «Пионеры», где они определяют главный конфликт.

Судья Мармадьюк Темпл, в поместье которого у берегов знакомого нам озера Отсего ютится обветшалая хижина старого Кожаного Чулка, стоит на страже законности, защищающей буржуазную собственность. Война за независимость принесла ему власть и богатство. Ему достались земли деда и отца Оливера Эффингема, поместье, которое было конфисковано у них как у врагов американской революции, сохранивших верность английскому королю. Купер представил судью честным человеком, возвратившим деньги, которые были переданы ему на сохранение отцом Оливера. Однако он совершает этот поступок не по доброте, а лишь потому, что не хочет нарушать никаких обязательств. На формальных правах и законах, по его мнению, держится вся жизнь. Соблюдение самого священного для него закона частной собственности и делает его в романе наиболее типичным представителем утверждающейся буржуазной Америки. Когда Купер создавал образ Мармадьюка Темпла, он бесспорно думал о своем отце, судье Купере, многие черты которого он воплотил во владельце Темплтона.

Мы с интересом читали о тех сложных отношениях, которыми были связаны Элизабет Темпл и скрывавший свое настоящее имя Оливер Эффингем. Мы не могли не сочувствовать их любви, так долго доставлявшей им лишь одни страдания. Честность и ум Элизабет, гордость и самообладание Оливера, уважение, которое оба они питали к Кожаному Чулку и старому Джону Могиканину, вызывают наши симпатии к ним.

Но щемящее чувство жалости неизбежно охватывает читателя, когда в растерянном старом чудаке он узнает героя ранее прочитанных книг — Натаниэля Бампо. Мы давно уже поняли, что та жизнь свободного охотника на незанятых землях, которую когда-то вел Зверобой, уже становится невозможной. Жизнь против него, и читатель невольно задается вопросом: а справедлив ли такой строй жизни? И разве можно не посочувствовать печальной судьбе наивного, но гордого и внутренне независимого Кожаного Чулка? Он не понимает всего значения огромных перемен, которые совершились на его глазах с тех пор, как он охотился в непроходимых лесах у берегов Отсего. Он и сейчас ясивет и охотится в тех же местах, но все чаще вместо густых лесов, где ему была знакома кажддя тропинка, он встречает вырубленные участки, застроенные колонистами или превращенные в пашни. Он, следопыт и разведчик, теряется в дебрях новых законов и отношений между людьми. Кожаный Чулок хочет жить обычаями ушедшего прошлого и вместе с Джоном Могиканином предается воспоминаниям о невозвратных временах, когда царили простые нравы и личное мужество было выше хитросплетений формальных законов.

Таким впервые и возник в воображении писателя Кожаный Чулок, обрисованный Купером в романе «Пионеры». И, как бы желая понять и объяснить эту тоску старого Натти Бампо о прошлом, Купер в дальнейшем обратился к тем временам, когда Зверобой, Длинный Карабин, Следопыт был в расцвете своих сил, хотя и в тревоге наблюдал уже начало наступающих перемен, что и было описано им в романах «Зверобой», «Последний из могикан» и «Следопыт».