След Ночного Волка - [9]

— А что случилось? — удивился подполковник. — Вроде бы, как ты рассказываешь, дело-то наладилось?

— Да в том-то и беда, что все вроде бы шло хорошо. И шашлычная у дороги приносила хороший доход. Но вы же, русские, не можете не украсть даже у себя. Мясо Савельев привозил уже готовое, в закваске. Так что он придумал: в покупную баранину стал подмешивать куски говядины и, что самое страшное, свинины. В общем, стал подмешивать то мясо, которое воровал у себя в комендатуре в солдатской столовой…

— Ну и фрукт, — искренне удивился Николай.

— Подлец, а не фрукт, меня и мою старуху за свинину в шашлыке посетители могли запросто зарезать, как баранов. Я старуху оттуда свою забрал, его предупредил, что больше с таким ишаком, как он, дела не имею. И сказал, чтобы вернул мне мою тысячу долларов. А он послал меня куда подальше, пообещал, что и эту мою шашлычню закроет. А та так и работает, чем он там людей кормит, одному аллаху известно. Вот такая, в общем, первая проблема, Николай.

— Эта загогулина, как когда-то говаривал один высокопоставленный алкаш, и не загогулина вовсе, решить ее труда не составит. Давай, аксакал, жалуйся на вторую.

Мерзоев благостно вздохнул и продолжил:

— А вторая проблема, что пылинка на столе, махнула баба тряпкой — и нету… Моя торговля шла бы намного лучше, если бы шашлычня, которая стоит напротив моей через улицу, закрылась бы почему-нибудь насовсем или сгорела…

— Да, ну и хитер же ты, старик. В селе всего три шашлычни, если я две закрою, останется только твоя. Умно придумано.

Старик скромно потупил заплывшие глазки.

— Ну что же, Исмаил, — сказал, поднимаясь из-за стола, подполковник Николай, — встретимся через два дня, в это же время я к тебе заеду, тогда и договорим. Только есть одно правило: решения принимаю я. И вот мое слово. Сначала разруливаю вторую проблему, ты организовываешь встречу. По реализации твоей информации, разруливаю твою первую проблему. По рукам?

— Как скажешь, начальник…

Они вынужденно по-дружески пожали руки. Исмаил снова сделался критически пьяным, а подполковника «уазик» увез в неизвестном для старика направлении. После чего, убирая со стола грязную посуду, под одной из тарелок старик обнаружил новенькую хрустящую «пятихатку». Сунул в карман, язвительно пробурчал:

— Вот баран, мог бы и не заплатить, лошара…

Что доподлинно подтверждает старую солдатскую, родившуюся на склонах северокавказских гор, поговорку: «Куда русский чечена ни поцелует, везде у него задница»…

ГЛАВА 6 Закадычный дневник полковника Павелецкого

Полковник Сергей Иванович Павелецкий, родившийся в декабре того самого года, когда в Советском Союзе сняли с должности Хрущева, считал себя человеком старой формации. Еще совсем недавно он не хотел уметь зарабатывать деньги на жизнь семьи другим способом, кроме как служа родине.

Была у него одна секретная для остальных «загогулина»: Павелецкий с седьмого класса вел дневник. И совсем недавно в нем оказалась запись, которая говорила о смене взглядов на жизненные ценности хозяина дневника. Появились у него, сорокалетнего мужчины в полном расцвете сил, размышления о выходе на милицейскую пенсию. Пока еще молод, пока еще сможет перестроиться и найти себя в другой, гражданской жизни.

А однажды при серьезном разговоре с женой Ларисой об их будущей жизни, перед самым выездом в командировку в Чечню, на ее вопрос «Как будешь дальше на хлеб зарабатывать, коль на пенсию после командировки собрался?» ответил: «Займусь каким-нибудь своим делом, свой бизнес открыть друзья помогут…»

Записи, конечно, в этой истрепанной тетрадке делались не ежедневно, а иногда и слишком уж коротко для откровенного разговора с самим собой. Промежутки иногда доходили до полугода. Однако была она всегда под рукой. Изредка Сергей Иванович брал ее в постель перед сном, перебирал листочки, что-то читал. Ведь вся жизнь уместилась на этих пожелтевших уже страничках в клеточку. Дневник был ему словно закадычный друг детства, который никогда не предаст. Вроде бы и прожил еще совсем ничего, а задумаешься, оглянешься назад — кое-что и нажил…

Родился Сережа в городе Красноярске. С шести лет стал жить в Республике Коми. В поселке Вожаель Княжпогостского района: туда по службе перевели отца, там и окончил восьмилетнюю школу. А девятый и десятый класс учился уже в Микуни. В этом городе отец, подполковник, стал начальником вахтового участка в Управлении лесных исправительно-трудовых учреждений. Мама, дослужившись до майора, работала там же бухгалтером. Так что рос мальчик в сугубо офицерской среде.

После окончания средней школы, когда отец спросил юного отрока «Ну что, куда теперь?», тот, не задумываясь, ответил:

— Я хочу служить, так же, как и ты, мне все равно куда поступать, лишь бы там были потом офицерские погоны.

Отец созвонился с военкоматом, и спортивного парня отправили поступать в Ульяновское воздушно-десантное училище. Павелецкого приняли в него без особых проблем. Только вот учеба на первом курсе почему-то не заладилась. В дневнике тогда появилась запись о том, что чувствует, будто не готов еще стать армейским офицером. Хотелось ему послужить в армии, начать с самой первой ступени армейской лестницы.