След на дне - [21]

Он опустился ниже, решив ногой придавить пружинящую трубу. Теперь грунт находился совсем рядом, просматривался отчетливо. И Джафар с удивлением обнаружил на нем глубокую борозду — она под прямым углом подходила к поврежденному участку нефтепровода, обрывалась у ложбины и вновь начиналась на противоположном ее краю.

Джафар даже потрогал рукой борозду — будто хотел убедиться, что не галлюцинирует. Борозда была глубокая, как если бы полуметровый шип прошелся по песку. Как же миновал трубу этот «шип»?

Он приблизил лицо к трубе. Металл был испещрен беспорядочными царапинами. «Совсем недавние, — подумал Джафар, — сталь не успела потускнеть».

Что же все это означает?

После раздумий он пришел к выводу, что какое-то судно терпело бедствие в этом районе: отказал мотор, сломался винт… Его несло на рифы. При таких обстоятельствах якорь — единственное спасение. И якорь отдали. Однако шторм был слишком силен. Под воздействием ветра и волн судно начало дрейфовать, волоча якорь по грунту. В конце концов он зацепился за трубопровод и сломал его.

Куда же девалось судно?

Вероятно, выброшено на скалы.

Джафар заторопился, подтянул трубу, стал действовать ножовкой. Скорее, скорее! После ремонта трубопровода предстоял поиск на рифах. Надо думать, к этому времени шторм окончательно уймется, можно будет рискнуть приблизиться к скалам.

Бам-м!..

Резкий протяжный звук ударил по ушам. Это был сигнал. Каждые пять минут Фируз должен был опускать под воду длинный стальной стержень, бить им по валу винта, чтобы Джафар ориентировался во времени.

Итак, прозвучал первый сигнал, а удалось убрать только две заусеницы. Всего заусениц пять.

Пилить надо быстрее. Но спешка увеличит расход сжатого воздуха. Джафару же необходимо экономить содержимое баллонов, чтобы успеть закончить ремонт трубы.

Как же быть?

Выход один — дышать реже, подольше задерживать воздух в легких. Он понимал, что это опасно: легкие хуже вентилируются, в крови накапливается углекислота, постепенно отравляя организм. Однако надеялся, что обойдется. Только бы успеть!

Полотно ножовки со скрежетом двигалось по металлу. Сверкающие опилки медленно опускались на дно. В белой от мути воде они казались искорками на матовом стекле — вспыхивали и пропадали бесследно.

Работая, Джафар вспоминал события последних часов. Вспомнил и о дымке над оконечностью двугорбой скалы. Фируз и этот… Сушков ничего не заметили. Но дымок был! Был и исчез.

След якоря на песчаном дне и дымок над скалой!

Внезапно его будто толкнуло. Неужели это… Да, теперь можно было не сомневаться: кто-то терпел бедствие в море и высадился на рифах. Причем эти люди не только не просят помощи, но даже прячутся: на скалах был дымок и исчез. Значит, жгли костер, а потом погасили его. Погасили, когда увидели катер.

А если это преступники, которых ищет Белов? Хищники, воры, они стали еще и виновниками аварии нефтепровода.

Всплыть немедленно, идти к берегу, отыскать и предупредить Белова? Нет, сперва надо закончить работу. А те, что сидят на рифах, никуда не денутся. Они в ловушке.

И все же скорее бы закончить и всплыть!

Пятая заусеница отвалилась и бесшумно упала на дно, когда Фируз двойными ударами железного стержня предупредил, что миновало десять минут.

Джафар отбросил ненужную теперь ножовку, встал на ноги и, поднатужившись, надел на трубу конец тяжелого шланга. Потом спланировал к другому концу лопнувшего нефтепровода и все повторил.

Получилось хорошо. Средняя часть толстого шланга смутно темнела на дне ложбины, а приподнятые края были метра на два надвинуты на концы нефтепровода.

Теперь предстояло так укрепить стыки, чтобы отремонтированный участок выдержал давление горючего.

Снова просигналили с катера.

Джафар взял из рачни большой кусок брезента, обмотал им стык шланга и трубы, по всей длине обкрутил железной проволокой.

Надо было наложить слой резины. Это оказалось значительно труднее. Толстый упругий лист скользил в пальцах, пружинил. Прошла уйма времени, прежде чем удалось намертво закрепить его проволокой.

Джафар очень устал. Сказывалось и переохлаждение. Руки, особенно пальцы, отяжелели, повиновались все хуже. Но работа продолжалась. Навалившись всем телом на трубу, он обернул ее новым листом резины, потянулся за мотком проволоки, лежавшим в рачне, да так и застыл с простертой рукой. Большая веревочная рачня, загруженная резиной и брезентом, рачня с тяжелой балластиной на донышке медленно ползла по песку. Она уже пропахала в грунте метровую борозду!

Еще через секунду стали видны клубы мути — в том направлении, куда двигалась рачня. Все это могло означать только одно: на катере выбирают якорь.

В следующий миг заработал мотор катера.

Джафар рванул аварийный замок пояса, сбросил грузы и устремился к поверхности.

В тот момент, когда голова его появилась из-под воды, на нее обрушился удар. Джафар потерял сознание.

Он медленно опускался в толще воды. От рассеченного лба тянулось рыжее облачко. Сведенный судорогой рот все еще держал загубник воздухопровода.

Вот он коснулся песка — сперва безвольно простертой рукой, потом всем телом.

Появился косяк кефалей, скользнул над ним, растаял в молочном сумраке.