След на афганской пыли - [40]

– Черт! – выругалась она. – Только время теряю, но материал того стоит.

Да, не просто так журналистка торчала у Королевского госпиталя. В ее руки попала информация о странной гибели одного из британских солдат. И скорее всего к ней первой. А новости, как свежеиспеченные булочки, идут нарасхват, пока горячие. Стоит же им немного «зачерстветь», как они становятся никому не нужными.

Не первый и не последний британец погиб в Афганистане, но в теперешней трагедии было что-то загадочное, а значит, сенсационное. Никто не спешил официально объявлять о смерти военнослужащего. Вывод напрашивался сам: или это очередная утка, или же военным есть что скрывать.

Сержант на КПП был не против прогуливающейся возле его поста миловидной дамочки. Когда она приближалась к нему, то делал вид, что старательно разглядывает противоположную сторону улицы, где ничего интересного не наблюдалось. Когда же журналистка оказывалась к нему спиной, сержант вовсю пялился на упругие ягодицы, затянутые в облегающие джинсы.

Женщина нервно вздрогнула и обернулась, лишь только послышался звук автомобильного двигателя. Тяжелый военный джип появился в конце улицы. Журналистка резко повернулась на каблуках и заспешила к КПП. Сержант теперь с полным правом придирчиво рассматривал подрагивающую при быстрой ходьбе грудь.

Джип, скрипнув тормозами, свернул к шлагбауму. Пуленепробиваемое стекло поползло вниз. По тому, как вытянулся в струнку сержант, было понятно, что в машине не простой военный медик, а высокий чин. Журналистка успела вовремя. Сержант еще проверял у водителя пропуск. Пожилой медик с погонами полковника скучал на заднем сиденье. Женщина постучала костяшками пальцев в стекло и приветливо ему улыбнулась.

– Мне нужна ваша помощь.

Поколебавшись, полковник открыл дверцу, сдержанно улыбнулся.

– Добрый день. Чем могу помочь?

Улыбка тут же исчезла с его губ, когда он заметил в руке миловидной женщины небольшой цифровой диктофон, который сперва принял за мобильник. Беседовать с журналисткой, не называя себя, он не боялся. Мало ли выходит газетных статей со ссылкой на анонимные источники? Но записанный голос – это уже документ.

– Вы можете подтвердить информацию, что в госпиталь доставлено тело погибшего накануне британского военнослужащего?

Полковник медицинской службы не спешил отвечать, он смерил журналистку пристальным взглядом:

– Любого погибшего военнослужащего доставляют в Королевский госпиталь, – прозвучало в ответ.

– Я говорю о теле, доставленном вчера.

– Откуда у вас подобная информация? – спокойно поинтересовался полковник.

– Профессия такая, – уклончиво ответила журналистка.

– Кажется, вы знаете больше меня, – ехидно улыбнулся полковник, но по его взгляду журналистка тут же догадалась: тело доставлено именно вчера, и она на правильном пути.

– Не так уж много военнослужащих гибнет. Раньше или позже вам все равно придется признать факт гибели и сделать официальное заявление.

Сержант уже вернул пропуск, и водитель вопросительно посмотрел на полковника: мол, можно ехать?

– Сэр… Скажу честно. Мне будет очень обидно, если новость уйдет в другие руки. – Журналистка стала так, чтобы полковник не смог захлопнуть дверку.

Сержант уже был готов вмешаться и оттеснить нахалку.

– У меня пока не проверенные данные, а наше издание солидное, и не хотелось бы вводить читателей в заблуждение. К тому же новость-то трагическая.

– Вы рассуждаете здраво, но только со своей точки зрения. Что вам еще известно?

– Смерть наступила в результате отравления медикаментами, – выпалила журналистка.

– Ни подтвердить, ни опровергнуть этого я не могу, – произнес полковник, – подобной информацией не располагаю.

– А кто располагает?

– На сегодняшний день, кажется, только вы. – Полковник настойчиво потянул на себя дверку и бросил водителю: – Поехали.

Перед носом у журналистки опустился шлагбаум. Сержант строго посмотрел на нее.

– Отойдите на тротуар, мэм.

– Вот же неудача! – презрительно скривила губы журналистка. – С утра тут топчусь – и все без толку.

Она «спинным мозгом» чувствовала, что находится на правильном пути, и потому следовало получить подтверждение любым путем. Профессиональная гордость не позволяла останавливаться на полдороге. Тем временем от здания госпиталя к КПП уже спешили двое военных с серьезными лицами. Они даже не представились журналистке. Один из них лишь коротко козырнул и вкрадчиво произнес:

– Не стоит вам тут задерживаться.

– Вы нарушаете свободу прессы, – привычно ответила журналистка, заранее зная ответ.

– Я просто советую вам уйти.

Второй военный уже деликатно подталкивал журналистку в спину.

– Руки уберите!

– Вам показалось.

– Сама дойду.

Ее довели до перекрестка и предоставили самой себе. Вновь соваться к КПП не имело смысла. Если не получилось действовать открыто, оставалось использовать запасной вариант.

* * *

За матовой стеклянной дверью с надписью «Биохимическая лаборатория» мерно гудела центрифуга. Подмигивали красными индикаторными лампочками приборы-анализаторы. На столике из нержавеющей стали высился спектрометр. Рядом с ним в чашке Петри покоились две ампулы с синей полоской и надписями на латинском и русском языках. Одна из них была аккуратно вскрыта. Тут же находились и биологические материалы, доставленные из морга. Однако вопреки обыкновению ни имени, ни звания погибшего на них не значилось, лишь специальный код.