След крови - [45]

«Это можно», — решила она, стараясь не думать о постоянно ведущейся полемике относительно того, следует ли врачу прикасаться к пациенту, а также физически демонстрировать привязанность, утешение и поддержку. К черту все! Этот порыв казался таким естественным и важным.

Рэчел не шевелилась. Ее руки были безвольно опущены, лбом она уткнулась в плечо Мадлен. Минуты шли, а Рэчел не двигалась, как будто собиралась простоять целую вечность в объятиях постороннего человека. Неужели в ее жизни нет никого, кто мог бы ее обнять и утешить? Ни друзей, ни тетушек, ни соседей, к которым она могла бы обратиться за поддержкой? Она никогда не говорила, что у нее есть близкая душа.

Наконец Мадлен разомкнула объятия и взяла Рэчел за плечи.

— Проходите, садитесь. Я хочу знать, что с вами произошло.

Рэчел, как обычно, была одета в узкие черные джинсы, разве что кожаную куртку сменила на джинсовую, поскольку на улице потеплело, в стоптанные ковбойские сапоги, но сегодня вместо хлопчатобумажной рубашки на ней был черный свитер под горло. Интересно, какие еще увечья он скрывает?

— Вы не возражаете, если я попрошу вас снять очки? — мягко спросила Мадлен.

Рэчел секунду колебалась, потом осторожно, двумя руками сняла очки, словно даже малейшее прикосновение причиняло ей боль. Мадлен подалась вперед и начала рассматривать ушибы, стараясь не морщиться. Вся правая сторона лица Рэчел была желтого цвета, под заплывшим глазом — багровый синяк. Левая часть лица пострадала меньше, но из-за лопнувшего кровеносного сосуда казалось, что левый глаз заплыл кровью.

— Вы обращались к врачу?

Рэчел не ответила, как будто этот вопрос был шуткой, произнесенной вскользь и не имеющей отношения к реальной жизни. Мадлен ждала.

В конце концов Рэчел пожала плечами и сказала:

— Честно говоря, это всего лишь синяки. Меньше всего мне сейчас нужно, чтобы какой-то доктор взялся за меня. А вот у стоматолога, думаю, мне надо побывать. — Она приоткрыла рот и указала пальцем на коренной зуб. — Этому досталось уже во второй раз.

— Антон?

Рэчел снова пожала плечами.

— А кто же еще?

— Значит, он вас нашел?

— А вы что думаете, я сама стала его разыскивать? Мадлен со вздохом покачала головой.

— С вами, Рэчел, трудно быть в чем-то уверенной. Думаю, не стоит спрашивать, обратились ли вы в полицию.

Рэчел подняла на Мадлен усталые глаза.

— Похоже, вам этого не понять, верно? Я не хочу вмешивать фараонов в свою личную жизнь, но не волнуйтесь… — Она подалась вперед и положила руки, стиснутые в кулаки, на колени. — Я больше не буду этого терпеть. Вы слышите меня? Он ворвался в мой дом — мой дом! — избил меня и изнасиловал, украл собаку моего сына и вытянул все деньги из моего кошелька. Там было немного, всего пятьдесят фунтов с мелочью, но он, черт побери, ограбил меня, мать своего сына!

Мадлен охнула, пытаясь не показать охвативший ее ужас.

— И я приняла решение: будь что будет, но больше я никогда ему такого не позволю! — Она чуть ли не с угрозой посмотрела на Мадлен, ожидая реакции на свое заявление. — Вы слышите меня, Мадлен? Никогда!

Мадлен молча кивнула, сдержав ликующий возглас «Слава богу!» и про себя отметив, что Рэчел впервые назвала ее по имени.

— Вы что, не верите мне? — взорвалась Рэчел.

— Верю, — спокойно ответила Мадлен. — Но как вы собираетесь претворить в жизнь свое решение? Тяжкие телесные повреждения, изнасилование и ограбление — это вещи, которые по определению зависят не от вас. Вы над ними не властны.

— Ах, вот вы куда клоните! — раздраженно воскликнула Рэчел. — Вечно хотите, чтобы все было как надо. Вы не верите мне! Вы считаете, что я сама избрала роль личной секс-рабыни Антона, его девочки для битья.

— Минутку. Я так подумала, потому что вы постоянно убеждали меня в этом. Вы же сами признались, что вам нравится жестокость, что вы зациклились на этом ублюдке.

Мадлен прикусила язык. Порыв, заставивший их обняться, мгновенное потепление между ними за считанные секунды переросло в напряженное «сам дурак». Разве так уж необходимо было напоминать этой бедняжке, что она сделала свой выбор — хотела она того или нет? Лучшим выходом в данной ситуации было бы искренне поддержать ее решимость, проявить проницательность, посочувствовать.

Мадлен придвинула свое кресло поближе, ее колени едва не касались потертых джинсов Рэчел.

— Послушайте, — решительно начала она, кладя руку на плечо Рэчел. — Вы не поверите, насколько я рада слышать, что больше вы не намерены с этим мириться. Я вижу, что вы говорите искренне.

Она заметила бессчетное количество мелких царапин на руке Рэчел и вспомнила разорванные мочки ушей, скрывающиеся под густой копной волос. Жизнь оставила на ней свои отпечатки.

— Я всегда на вашей стороне, Рэчел.

Избитое лицо Рэчел чуть смягчилось, но плечо под рукой Мадлен продолжало оставаться напряженным. Секунду она смотрела на психотерапевта, потом медленно скрестила руки на груди.

— Понимаете, он пришел совершенно неожиданно. Я встретила его в штыки. В какой-то степени из-за того, что мне было страшно: вдруг Саша проснется и увидит нас… как мы трахаемся. Ха, такое только в книжке прочитаешь, верно? Я больше всего боялась не Антона, а того, что нас увидит Саша. Я хотела положить конец домогательствам Антона. Он привык, что я всегда немного сопротивляюсь, потому что это было частью тех чертовых игр, в которые мы играли. Я пыталась его остановить, правда пыталась, но когда я вонзила в его член зубы, то получила сторицею. — Она откинулась назад, демонстрируя свое лицо. — И это лишь видимые повреждения.