След Фафнира - [42]

Доктор Шпилер (коего наблюдательный сыщик почему-то не узнал) прикинулся обыкновенным просителем, устроил засаду в коридоре управления, где тривиально подслушал всю драматическую беседу, имевшую место в кабинете господина обер-фольгена. Беседа, натурально, шла на повышенных тонах: Киссенбарт кричал, что во вверенном его попечению округе никогда не совершалось столь омерзительных злодейств, что все улики свидетельствуют, а четыре растерзанных маниакальным убийцей трупа – это перебор даже для столичного города, не то что для провинциального Вормса.

Монброн пыжился и требовал доказательств. Закончилось дело известным образом – Робера задержали как «подозреваемого», а тот без обиняков (и вполне законно) возжелал узреть подле себя консула и адвоката. Чем, несомненно, оттянул время – французского консульства в Вормсе не имелось, ближайшее расположилось во Франкфурте, а это, ни много ни мало, в тридцати с лишним милях к северу.

Киссенбарт немедленно отправил нижнего чина на телеграф, извещать господ дипломатов о бедственном положении гражданина Французской республики, Робер же был препровожден в холодную. Судя по услышанным репликам полицейских, доктор понял, что Монброна вечером вкупе с остальными задержанными перевезут в городскую тюрьму, где таковой и будет пребывать до вышеописанного окончательного выяснения.

– Все! – схватился за голову Тимоти. – Мы по самую маковку в навозе! Соваться в полицию бесполезно – мигом заметут. Паспорта выручить не получится, следовательно, через границу не перейдешь… Да еще с нашим грузом. Хотите предложение?

– Пожалуйста, – бесцветно молвил Джералд. – Надеюсь, благоразумное?

– Благоразумнее некуда. Выкинуть к едрене фене сокровища обратно в Рейн, запомнить место и сматываться налегке через голландскую границу. Как задумка?

– Нечто подобное однажды уже проделывали, – фыркнул доктор, кивая на молчавшего Ойгена. – Вот этот молодой человек. Тысячу триста лет назад. Ничего более оригинального в голову не приходит? Зачем повторяться?

– Если вспоминать смерть несчастного мистера Роу, то можно сделать неутешительный вывод: нас навязчиво преследуют сплошные повторения истории, – грустно заметил лорд Вулси. – Не представляю, что делать дальше. Робера надо выручать, но как? А если мы его вытащим, то каким, интересно, образом, мы покинем город и страну? Не забудьте, вскоре могут прийти известия из монастыря и на нас устроят облаву по всем правилам. Тупик, господа.

– Монастырь… – проворчал Тим. – Старую паскуду аббата надо было одной-единственной пулей отправить в преисподнюю. Люцифер его давно ждет не дождется, аж рыдает от тоски… Сами оставили ищейкам роскошный след, а теперь раскаиваемся!

– Тимоти, здесь не Техас и не Мексика, – справедливо возразил Джералд. – Убивать можно только обороняясь. Думайте, джентльмены. Выход должен быть.

– Можно сказать? – застенчиво сказал Ойген. – Я в Вормсе полгода жил, кое-какие знакомства имеются. Не самые, конечно, благородные. Поговорить в гавани с ребятами, я там работал, некоторых знаю. За хорошие деньги могут помочь.

– А ну-ка излагай, что там с «ребятами»? – у Тимоти, имевшего порочную склонность к громким авантюрам, немедленно загорелись глаза. – Давай, не стесняйся. Мы в том положении, когда и милорды хватаются за соломинку, поданную клошаром.

Ойген излагал пятнадцать минут. После несколько сбивчивого, но в целом обстоятельного рассказа, Джералд и остальные твердо уяснили – внезапно явился проблеск надежды. И, само собой, вновь придется нарушать строгие законы Германской империи.

В половине второго пополудни из маленькой гостиницы «Людовик XIV», что стоит на углу Кайзерхоф и Байрен-штрассе вышли четверо. Высокий представительный господин в цилиндре и печальный молодой человек с тросточкой сразу взяли экипаж и приказали кучеру ехать к центру города. Двое других – рыжий верзила-иностранец в стетсоновской шляпе и простоватого вида коренастый парень – зашагали в сторону речной гавани Вормса.

* * *

Сражавшийся вместе с капитаном Френсисом Дрейком пращур нынешнего лорда Вулси мог бы гордиться далеким потомком. Наверное, сказывалась наследственность.

«Веселого Роджера» над аббатством, конечно, не водрузили за отсутствием такового символа в багаже, но молниеносный захват святой обители был проведен по всем правилам корсарского искусства. Джералд начал откровенно гордиться своей разудалой компанией – за несколько минут, располагая весьма малыми силами, концессионеры подавили незначительное сопротивление и вся территория небольшого монастыря перешла под временное управление милорда.

Тимоти не смог обойтись без ностальгического спектакля. Черный платок, укрывающий лицо до глаз, по револьверу в каждой руке, устрашающие вопли и предписанная Джералдом оглушительная стрельба в воздух: ни дать ни взять – Дикий Запад эпохи освоения. Знаменитые литераторы Джек Лондон или Марк Твен могли бы пролить слезу умиления, наблюдая, как гражданин самой свободной страны мира, при поддержке Ойгена (вооруженного большущим тесаком, позаимствованным с кухни) врывается в уютные кельи монахов, поднимая черноризцев от праведного сна, затем, едва не пинками, сгоняет их во двор, и далее в пустующую каменную конюшню. С конюхами, работавшими при аббатстве, вышло несколько посложнее – успели схватиться за ножи, однако после трех неприцельных выстрелов прямо под ноги, так чтобы щепочки у ступней взлетали, капитулировали и они.