След черной кошки - [41]

Кайрат Магиев был сводным братом Мохамбета Курманиязова, техника оперативной базы Звездного Надзора. Ефрейтор Курманиязов давно уже висел «на карандаше» у службы контрразведки. Волкову не нравился этот плотный черноволосый человечек с постоянно бегающими глазками. Конечно, дело было не во внешности техника, а скорее в том, что в ЗвеН он перевелся из службы обеспечения космопорта на Шакире, где работал в ремонтной бригаде. На лице Мохамбета застыла печать вечного недовольства: она въелась в ефрейтора, будто черная копоть стартового поля. Что бы ни просили сделать техника, куда бы его ни посылали, он всегда сначала пытался найти способ увильнуть от поручения, а уж затем, если выхода не было, нехотя выполнял команду.

Геннадий всегда считал, что таким людям в Звездном Надзоре не место. Точно так же, как врачом не может и не должен становиться человек, в первую очередь заботящийся о своем покое. Не та работа. Скромная папка с материалами на Мохамбета Курманиязова так и должна была остаться тонкой, все документы на отчисление ефрейтора из Надзора уже подготовили, но тут вмешалось непредвиденное обстоятельство…

Сводный брат техника — Кайрат Магиев. Мохамбет покинул космопорт Шакиры, устроившись на работу в Звездный Надзор, а его родственник продолжал служить на прежнем месте. Кто из них придумал, что союз братьев, один из которых состоит в Надзоре, а другой — в таможенной группе, мог дать хороший финансовый «выхлоп»? Вице-адмиралу Волкову это было не очень важно, скорее интерес заключался в том, чтобы поймать обоих за руку, а заодно проследить, что за цепь пытались выстроить братья-предприниматели, кто еще был вовлечен в их бизнес.

Именно поэтому за Магиевым велось постоянное скрытое наблюдение. «Двойка» Надзора ждала, как и где проявится активность таможенника. Странный, неожиданный контакт Кайрата Магиева с Полем Фоссеном оказался одним из тех сюрпризов, которыми порой жизнь баловала отдел контрразведки…

Вице-адмирал Волков уселся в кресло за столом, набрал код вызова на коммуникаторе.

— Здравия желаю! — почти мгновенно откликнулся дежурный второго отдела.

— Доброе утро! — кивнул Волков. — Лейтенант, меня интересуют подробности о ночном контакте Поля Фоссена и Кайрата Магиева на Шакире.

— Да, сэр! — понимающе кивнул офицер. — Полковник Бараса находится на командном пункте и ожидает разрешения…

— Прямо сейчас! — нетерпеливо прервал офицера Геннадий Волков. — Попроси Себастьяна зайти ко мне в жилой блок, жду его.

— Есть! — Офицер потянулся к пульту.

Лис дал отбой. В ожидании заместителя Волков прошелся по гостиной, прикидывая, могут ли они зацепиться за ночной контакт Магиева и Фоссена или опять выстрелят «в молоко»? Впрочем, фактов было мало, а потому вице-адмирал заказал кофе, прошел к рабочему столу, нетерпеливо ожидая, когда прибудет полковник Бараса и представит более конкретную информацию по вопросу.

Рассвет застал Павла Мареша в лесу. Лучи далекой звезды — местного солнца — вырвались из пелены облаков, пробежали по мерзлой земле, запутались среди деревьев. Теплее не стало. Морозным воздухом было трудно дышать. Павел, всю ночь двигавшийся почти без остановок, что есть силы заглатывал воздух ртом и все равно задыхался.

Подполковник уходил от «Белинды» другой дорогой, не той, которой пришел к корпорации. Он вынужден был изменить маршрут, так как от места приземления десантной капсулы до промышленных корпусов простиралось почти голое поле с жиденькими перелесками, которое пересекали две мелкие речушки. На такой «карте» от противника не спрячешься. Именно потому Мареш повернул на запад, надеясь, что сумеет в темноте, до восхода светила, добраться до леса.

Так и получилось. Звеновцу удалось на какое-то время оторваться от преследователей, хотя офицер «тройки» отлично понимал, что уйти ему не позволят. Боль в раненом плече становилась все сильнее. Павел, сумевший кое-как наложить повязку, с тревогой смотрел на набухший красный бинт. Офицер чувствовал, что силы оставляют его — от потери крови кружилась голова, а он вынужден был двигаться вперед и вперед.

Следовало как можно дальше оторваться от противника, чтобы дать сигнал Надзору. К несчастью, радиостанция осталась возле блока Z, Павел выронил ее, когда пуля угодила в плечо. Борясь с приступами боли, подполковник анализировал ситуацию, пытался найти выход. Возможности связаться с базой не существовало. Но он должен предупредить всех: «Белинда» таит в себе огромную опасность. Даже того, что слышал Павел, было достаточно, чтобы сбросить сюда десант Надзора, закрыть исследовательские блоки, арестовать весь персонал…

Но радиостанция осталась у научного корпуса, равно как и все записи, которые сделала система прослушивания, установленная офицером «тройки». Надежда была только на сигнальные ракеты. В карманах Павла их было две, одна из которых — сине-красная — означала «забрать», а вторая — бело-зеленая — «провал миссии». Мареш стремился оторваться от преследовавших его боевиков хотя бы на полчаса. Тогда он запустил бы сине-красную ракету и сумел бы дождаться помощи своих.

Офицер понимал, что получасового запаса не накопилось. Преследователи шли по пятам, продираясь через лес вслед за Павлом. Они вынуждены были ориентироваться на показания сканеров теплового поля, так как «сеточка», наброшенная на голову подполковника, по-прежнему исправно гасила излучения мозга. Мареш отлично знал, что ориентироваться по детекторам тепла значительно труднее, чем по пси-меткам. В лесу было слишком много посторонних помех — нагревающиеся стволы деревьев, мелкие и крупные животные, да и переотражения сигналов тоже не вносили ясности в картину. Именно потому он до сих пор шел впереди «охотников», по времени обгоняя их на десять-пятнадцать минут.