След черного волка - [98]

Но гадать без толку. Лютава проверила, на месте ли мешочек с кудесами, мысленно призвала кудов быть наготове и, собравшись с духом, развязала узел пояса на снопе.

Сноп рассыпался колосьями… и пропал. Вместо него на земляном полу овина лежала девушка среднего роста, с довольно миловидным скуластым лицом и тонкими бровями. Русые волосы разметались, а сорочка и понева были те же, в которых Честиша‑Росалинка несколько лет назад отправилась с матерью на сенокос.

Ореховые глаза ее были открыты и в изумлении смотрели на Лютаву.

– Ай! – от неожиданности вскрикнули они одновременно одинаково хриплыми голосами.

И тут дверь овина распахнулась и внутрь влетели человек пять‑шесть Любомовых родичей с бабой Твердомой во главе. Лютава велела всем уйти, да и боязно было присутствовать при сотворении чаровных хитростей, но любопытно, поэтому все сторожили под дверью. А услышав два голоса там, куда вошла одна девушка со снопом, кто‑то от испуга не удержался на ногах, упал на другого, тот – на дверь…

– Росал… – начала изумленная Озарка.

Лютава метнулась к ней и зажала рот ладонью.

– Молчи! – прикрикнула она на ошалевшую бабу. – Звать ее – Честобожа. Тех, у кого она была, при ней больше называть нельзя. Никогда. Поняли?

Все закивали.

– А если еще раз их  помянете, Честиша ваша вновь в лес уйдет – и тогда уж никакого ей спасенья не будет.

Охающие женщины повели Честишу в баню. Озарка рыдала и причитала, а остальные торопились поскорее очистить возвращенную из леса, а заодно и посмотреть, не отрос ли у нее за это время хвост или еще чего такое. Лютава собиралась с ними, но сперва зашла к Твердоме за чистой сорочкой.

Возле избы ее ждал Лютомер.

– Ну, как ты, жива? – Он обнял ее, но Лютава вдруг вскрикнула.

– Ой! Больно, – пояснила она в ответ на изумленный взгляд. – И спина чешется.

– Кто ж тебя бил?

– Леший и бил. Сейчас схожу в баню, авось полегчает.

Они вошли в избу, Лютава направилась к укладке, на которой стоял короб с ее пожитками.

– Покажи, что там у тебя? – Лютомер подошел сзади. – Сильно досталось?

Лютава стянула сорочку со спины.

Лютомер протяжно просвистел.

– Все так худо? – спросила она, думая, что вся в синяках.

– Пес твою мать…

По голосу брата она поняла, что все не просто худо, а совсем худо.

Лютомер медленно поднял руку и погладил ее по спине.

– В баню ты, родная, не пойдешь… – задумчиво пробормотал он.

По спине Лютавы, вдоль всего позвоночника, тянулась темная полоса. А когда Лютомер к ней прикоснулся, то ощутил мягкие и в то же время упругие волоски.

– Что такое? – Лютава завела руку назад, осторожно коснулась своей спины… и замерла от неожиданности, обнаружив нечто такое, чего там быть никак не должно.

Вместо гладкой девичьей кожи она наткнулась на волчью шерсть. Вдоль хребта – от шеи до пояса и чуть ниже.

Леший все же успел отомстить ей за похищение невесты. Другая от его прикосновения навек превратилась бы в зверя и пополнила лесные стада, но в Лютаве он смог лишь пробудить глубоко запрятанную природу волчицы, и без того жившей в ней. Но теперь звериный дух вышел наружу.

Онемев, Лютава села на лавку. Уж чего только она не повидала за последний год, но это… Даже у Лютомера не имелось никаких внешних признаков его оборотничества. А у нее теперь есть…

От потрясения ее зазнобило. Лютомер сел рядом, обнял ее и прижал к себе, пытаясь унять дрожь.

– Это что же мне теперь… на весь век? – стуча зубами, еле выговорила она.

– Или до замужества. Как водится.

– Ох, матушка! – Лютава закрыла глаза и уткнулась ему в шею, чтобы не видеть белого света. – Да кто же на мне женится? Кто серую волчицу в жены возьмет?

– Кому на роду написано, тот и возьмет! – Лютомер немного пришел в себя и усмехнулся. – Вот и посмотрим, кому смелости хватит. А трусливый зять мне даром не нужен!

Глава 11

Наверное, даже мать, волхва Чернава, не ждала возвращения Ярко с таким нетерпением, как его двоюродный брат Доброслав. Честолюбивый и упорный, сын покойного Святомера не собирался уступать двоюродному брату власть над вятичами и знал, что многие из рода и округи его поддержат. У обоих молодых наследников были свои сторонники: Ярко был сыном старшего брата, Доброслав – младшего; но Ярко моложе и до сих пор числился в отроках, а Доброслав – уже зрелый муж, отец пятерых детей. Но все сходились в одном: жить без князя более невозможно. Не позднее окончания жатвы тот должен быть провозглашен.

Если сейчас Ярко привезет жену – угрянскую княжну, то их права уравняются. Доброслав не собирался отказываться от борьбы, но понимал, что она станет труднее. Поэтому, едва заслышав, что на Упе видны лодьи и это, должно быть, Ярко воротился, он чуть не бегом кинулся к реке.

Близился вечер, над рекой ягодным румянцем горел закат, бросая такие же красноватые отблески на синюю воду Упы. «Словно огонь под водой», – мимоходом подумал Доброслав.

Да, это они. Доброслав напряженно оглядывал лодьи, выискивая женщин. Но не нашел ни одной. В поездку Ярко брал свою сестру Гордяну, чтобы обменять, как водится, одну невесту на другую. Гордяны с ним больше не было, а значит, хотя бы в одном посольство достигло цели: князь угрян согласился принять ее в род. А стало быть, должен был дать другую невесту взамен. Но где же она?