Славянский сокол - [64]

Сомнения по-прежнему терзали эделинга. Помогая Годославу, он чувствовал, что действует, может быть, во вред себе. Потому что, если князь бодричей найдет с Карлом общий язык, положение Саксонии будет еще более тяжелым, чем сейчас. Сейчас у эделингов еще есть шансы, пообщавшись с королем Карлом, по-прежнему придерживаться старой линии поведения. А если бодричи и Карл придут к взаимопониманию, то Саксония окажется между двух огней, и ни о каком восстании тогда не может быть и речи. Но, к чести Аббио, он даже не подумал о том, чтобы предать Годослава. Если уж начал помогать, то помогать следует до конца. Иначе эделинг чувствовал бы себя подлецом. Хотя он понимал, что любое предательство – это только придворные интриги. Карл окружен ими со всех сторон. Каждый старается пробиться ближе к трону и ставит другому подножку в самый трудный момент. Но таким быть молодой эделинг не хотел.

– Ты, Алкуин, что думаешь? – спросил король.

– Я, ваше величество, не имея никаких конкретных сведений, могу только попытаться дойти до истины логическим путем, отыскав того, кому выгодно нападение на уважаемого эделинга Аббио. Но это будут только предположения, хотя, думаю, с большой долей вероятности.

– Давай, мой друг, – согласился Карл. – Попробуем. Я много раз убеждался в твоей способности с помощью логики решать сложнейшие политические задачи. Доверюсь твоему уму и в этом вопросе.

– Начнем мы, естественно, с Дании. То есть, с той версии, которую и предложил нашему вниманию уважаемый эделинг. Какую выгоду извлекает Дания, если бы покушение на господина Аббио удалось?

– Возобновление войны с саксами, – сказал король. – Причем такое неожиданное возобновление, что мы оказались бы просто не готовы к боевым действиям, попав в повторение ситуации с графом Теодорихом. Как ты думаешь, Аббио, сумели бы твои соотечественники в кратчайшие сроки сконцентрировать значительные силы в отсутствии тебя и Видукинда? Нашелся бы у них толковый вождь, который сумел бы нанести нашему войску серьезный урон?

– Может быть, ваше величество, даже полное поражение… – поклонился эделинг. – Слишком много здесь собралось наших людей, слишком сильна была бы их ярость, и слишком неожиданным для вас был бы удар.

Карл прозорливо промолчал о том, что возможность такого удара рассматривалась на малом совете. И люди Бернара, с одной стороны, и люди дю Ратье, с другой, полностью ориентированы на предупреждение всяких неожиданностей. Любое скопление агрессивных людей сразу становилось известно королю. Любые попытки подбить народ на провокацию быстро и без шума пресекались. А в одном из купеческих складов Хаммабурга имелся достаточно обширный подвал без окон, где уже немало поработали три королевских палача, проводя допросы слишком говорливых людей. Карл, при всей его открытости характера и внешнем добродушии, всегда считал, что открытыми должны быть только открытые дела, но рядом с ними обязательно присутствуют и дела такие, которые хранятся в строгой тайне.

– А смог бы их удержать, если бы с вами произошел тот несчастный случай, скажем, эделинг Кнесслер? – король, как всегда, стремился вникнуть в мелочи, из которых собирается большое и цельное мнение.

– Даже если бы он захотел, ваше величество, – честно ответил Аббио, – это оказалось бы не в его силах. Народ был бы разгневан. А разгневанный народ – это толпа, которая подчиняется одному стадному инстинкту. В данном случае этим инстинктом стал бы гнев. Это, как в сражении: один рвется вперед и своей храбростью заражает других, другой бежит с поля боя и своей трусостью вызывает у других панику. Инстинктом толпы управлять достаточно сложно. Но я не уверен, что Кнесслер, если бы ему доложили, что я убит королевскими солдатами, захотел бы противиться восстанию. Он, как хозяин здешних земель, приглашая меня по вашей просьбе для участия в турнире, дал мне гарантию безопасности своей честью. Кроме того, он посчитал бы себя следующим на очереди…

– Благодарю хотя бы за откровенность. Не каждый честно скажет королю положение вещей. Но что выигрывает от этого Дания?

– Все, ваше величество, – констатировал аббат. – Готфрид спокойно делает то, что ему хочется делать, в то время, когда вы увязнете в Саксонии.

– А что ему хочется делать?

– А хочется Готфриду захватить земли княжества бодричей и оставить, таким образом, участок суши, связывающий его с Европой, материковые земли, за собой. Более того, по количеству торговых путей, проходящих через это маленькое княжество, с ним не может сравниться ни одно соседнее государство, не считая, естественно, нашего королевства, которое вообще сравнивать не с чем из-за его обширности. Таким образом, в этой войне датский король не только соблюдает интересы своей безопасности, но и решает значительные экономические проблемы.

– Я согласен. Готфрид имеет прямую выгоду. Понаслышке зная кое-что о характере Сигурда, я могу предположить, что он явился инициатором этой бандитской акции. Что касается моего брата Готфрида, то мне не хочется верить, будто бы король был в курсе дел, которые предположительно, я еще раз повторяю – предположительно! – затеял герцог Трафальбрасс. Это было бы просто недостойно монарха.