Слава Богу! Они все снова мертвы! - [2]

И вот от своей мамы женщина узнала о том, что у них был дядя, родной брат её отца, который в своё время получил блестящее образование не где-нибудь, а самом Санкт-Петербурге. Но в ходе гражданской войны, в которой он принял непосредственное участие, молодой человек потерял рассудок. Вернувшись с войны, он тихо жил несколько лет в семье своего брата. Единственное напоминание о его высокой грамотности было то, что он иногда что-то записывал в тетради своим удивительно изящным почерком, но прочесть то, что там было написано, сам не мог, как его не просили родственники. Писал он в тетради на неизвестном для близких языке, и соответственно смысла написанного текста понять никто из родственников и знакомых не мог. Поэтому на эти рукописи никто и не обращал никакого внимания, воспринимая их как причуду больного человека. Куда потом они делись, она не знала.

И как рассказывали в семье, в один из вечеров он вышел из дома и не вернулся назад. Его пытались найти, но он исчез навсегда. А на следующий день после его исчезновения в село приехали из города вооруженные представители власти. Они приехали арестовать молодого человека, но его и след к тому времени простыл. И чекисты перевернули всё в доме в поисках любых вещей, оставшихся после него. Но ничего важного найти они так и не смогли. Такая была история.

На вопрос сына о том, следует ли ему забрать у меня тетради, его мама ответила, что бабушка наверняка знала о том, что тетради находятся в сундуке. И раз она захотела, таким образом, от них избавиться практически перед своим уходом, значит так, было ей нужно. Пусть уж рукописи будут у того, кому она их при жизни фактически передала на хранение. Мать в итоге строго запретила моему другу забирать у меня рукописи или сундук. Узнав о том, что рукописи остаются у меня, я, вооружившись арабо-русским словарем, позаимствованным мною в республиканской библиотеке, попытался начать чтение содержимого тетрадей. Но дело это оказалось не легким. Тогда я обратился за помощью к своему знакомому, большому специалисту в вопросах истории нашей республики с просьбой разъяснить некоторые моменты в прочитанном тексте. Помимо своего исторического образования мой знакомый получил еще и духовное образование в буддийском дацане, и еще к тому же с ранних лет, помогал старейшему и практически единственному в Калмыкии в послевоенный период времени буддийскому ламе.

К счастью, у моего знакомого ламы был ученик, родом из далекой африканской страны, родным языком которого был арабский. Молодой человек, как раз приехал в то лето к ламе послушать наставления и помочь ему в делах. Перевести текст рукописей для него не составило большого труда. И вот благодаря его трудолюбию нам и удалось познакомиться с содержимым рукописи.

Ознакомившись с рукописью, ученый лама поведал мне о том, что о некоторых событиях, о которых рассказывают тетради, он слышал от своего учителя, одного из старейших лам Калмыкии. О некоторых вещах от своих родственников. А среди его родственников были очень известные ламы. В то же время нужно сразу отметить, что произведение является по своей сути фантастическим отображением, каких-то возможно имевших место в реальности событий. Легенды о Храме Судьбы действительно существуют у калмыков с давних времен. Вокруг этой старинной легенды и строится всё повествование в истории, рассказанной на страницах найденных тетрадей. Разговор у нас с ламой затянулся с перерывами на несколько дней, в ходе которых мы каждый день встречались в небольшом подвальном помещении практически в самом центре города, буквально в ста метрах от дома, в котором когда то жила бабушка моего друга.

Рассказы о таинственных временах начала двадцатого века, о сакральных войнах, о мистических лидерах востока и запада, которые посещали Калмыкию, в годы гражданской войны, лились нескончаемой чередой, мне казалось, что собеседник мой был как бы сам участником данных событий. Так ярко и образно он рассказывал о подробностях событий тех отдаленных дней. Надо здесь добавить, об этих визитах великих мистиков востока и запада и о той работе, которая ими здесь проводилась, практически отсутствует всяческая информация в официальных источниках. Когда я рассказал своим знакомым в Москве, большим поклонникам науки геополитики, о том, что учитель Гитлера Хаусхофер встречался здесь в Калмыкии с отцом науки геополитики Маккиндером в штабе войск Деникина, они с резким возмущением заявили мне, что этого быть не могло. Что если Маккиндер и был в России в годы революции, то дальше Мурманска он выехать никак не мог.

Но уже сейчас стала доступна информация о том, что Маккиндер был назначен представителем английского военного командования при штабе войск Деникина и он однозначно был примерно в описываемый период или около него на юге России. То есть и этот совершенно маленький и, в общем-то, незначительный факт показывает, что многое в истории и гражданской войны и тех операций, которые тогда проводились на юге России иностранными державами, является пока большим белым пятном в отечественной истории. Тетради я оставил моему знакомому кандидату исторических наук, он собирался в Москву, где хотел показать их своему другу, большому специалисту в вопросах истории, нашему земляку. Так они и исчезли из моей жизни. Но остались воспоминания о прочитанном в тетрадях тексте. Встречаясь с моим знакомым ламой, мы за чашкой чая случается, подолгу вспоминаем подробности описанных в тетрадях событий. Но с каждой новой встречей всё больше замечаешь, что множество деталей этой истории постепенно теряется из памяти, и чтобы эта история окончательно не исчезла из этого мира без следа, я и решил записать то, что еще осталось в сознании от этих рассказанных в тетрадях истории.