Сладостная победа - [61]

– Кэсси, почему ты здесь, да еще в одиночестве? – спросил Коулт.

Кэсси открыла глаза. Прямо перед ней в седле на Пуле возвышался он – мужчина ее мечты, о котором она думала все последнее время.

– Мне нравится быть одной. Но удивительно, что ты оказался здесь. Как это тебе удалось вырвать свою руку из-под пальчиков мисс Леденец?

Коулт громко расхохотался, затем спрыгнул с лошади. Она почти с открытым восхищением смотрела на его спокойные и уверенные движения прирожденного наездника и отличного кавалериста. Сколько раз она невольно замечала, как он ловко и уверенно держится в седле.

– Неужели я слышу нотку ревности в вашем голосе, мисс Брейден?

Кэсси фыркнула:

– С какой стати мне ревновать вас, помощник шерифа Фрейзер?

– Потому что ты столкнулась лицом к лицу с женщиной, которая не скрывает своей природной привлекательности.

– Это единственное, чем она, пожалуй, может похвастаться. Она явно выставляет напоказ достоинства, которыми обладает.

– Возможно, что так. Но в отличие от тебя она не пытается скрывать их.

Кэсси так и вскинулась:

– Снова возвращаемся к старому? Ты намереваешься критиковать меня, сравнивая с бессердечной, равнодушной кокеткой, которая…

– Кэсси, ты опять слишком горячишься. Это совсем тебе не идет.

– А ты разве не замечаешь, кто она такая на самом деле?

Коулт тяжело вздохнул – от раздражения.

– Я ничего не упускаю из виду. Ее добродетель и нравственность всего лишь пустой звук. Честно говоря, она на редкость скучная особа, однако в данный момент я считаю, что ты мало, чем отличаешься от нее. Давай не будем препираться как дети, лучше сменим тему.

– Но почему, Коулт, всякий раз, когда я не согласна с тобой, ты обвиняешь меня в ребячестве? Скажу тебе откровенно. Поскольку большая часть войны велась на земле Юга, то всякий раз, когда я думаю о тех трудностях и лишениях, которые выпали на долю женщин и детей, в своем сердце я чувствую жалость и сострадание. Но сейчас, выслушав эту жалкую мисс Роуз Ли Бекенридж, должна признаться, что мое расположение к южанам слегка изменилось.

По всей видимости, она собиралась осыпать его снова упреками и заново начать ссориться.

– Неужели ты в самом деле, считаешь, что Роуз Ли олицетворяет собой всех женщин-южанок? Неужели ты не понимаешь, что такой тип женщины можно встретить где угодно? Считается, что у нас, южан, совсем иная культура. Однако, мисс Брейден, будьте уверены, что на всем протяжении истории этой страны всегда существовал особый тип женщин, которые с оружием в руках или с плугом, с мозолистыми руками или в отделанных кружевами перчатках несокрушимо стояли плечом к плечу с любимыми мужьями. Причем их духовная сила и мужество, с какими эти женщины переносили несчастья, придавали любящим их мужчинам большую силу.

Коулт запрокинул голову, как недавно Кэсси, и долго смотрел в небо. Потом продолжал:

– Вот каковы на самом деле настоящие женщины Юга. И такими были моя мать, моя сестра и жена моего брата. Многие из них своими глазами видели, как разрушали их дома, многие потеряли на войне любимого или близкого человека. Но они не прятались в безопасные уголки в отличие от прочих женщин этой страны. Наши женщины сами хоронили своих умерших, ложились спать голодными, чтобы только их дети были накормлены, и молились всемогущему Творцу, чтобы их беды и несчастья наконец-то закончились.

На лице Коулта отразилось страдание, словно он сам только что возвратился с войны.

– Они героини. Но Господь благословил всех их вместе и каждую в отдельности. Вместо того чтобы вешать медали на грудь мужчин, скорее следовало бы награждать ими женщин Юга!

Коулт резко развернулся и устремился к своей лошади.

Глава 19

Кэсси стояла, несказанно удивленная. Она задела его за живое, и он выплеснул свои эмоции, которые так тщательно скрывал под внешним покровом благовоспитанности. Но для нее, захваченной собственными переживаниями, было настоящим облегчением увидеть это. Казалось, что, утратив часть своей уравновешенности, он стал ей гораздо ближе.

Он был великолепен!

Его выходка лишь показала, как ловко он умел владеть собой. Ей казалось, что он был человеком, спокойным до бесчувствия, которого ничто не способно выбить из колеи. И только теперь она поняла, что он был таким же впечатлительным и эмоциональным, как и она, и что с этого момента они равны – кончилась их игра в кошки-мышки.

Кэсси взобралась на Полуночника и поскакала следом за Коултом. Она хотела поговорить с ним, смягчить невольно слетевшие с ее языка слова, причем само открытие, что Коулт оказался чувствительным и добросердечным человеком, она ощутила как счастье.

Вскоре она догнала его, он шел пешком, ведя Пулю под уздцы. Лошадь прихрамывала.

– Что случилось? – спросила она, спрыгивая с коня.

– Подкова потерялась.

– Лошадь с такой хромотой не сможет добраться до города. Надо отвести ее на конюшню, там я подкую ее.

Коулт согласно кивнул, но они продолжали идти друг подле друга.

– Коулт, я хочу сказать, что я была не вправе осуждать женщин-южанок, подобных членам вашей семьи, делая выводы лишь из знакомства с мисс Бекенридж.

– Вы имели на это полное право, леди, – ответил он.