Сладостная горечь - [17]

Сегодня от вида этой шляпы, украшенной гроздьями вишни, у Венеции защемило сердце. Она поцеловала леди Селлингэм.

Пожилая женщина искренне обрадовалась ее приезду, бросила совок и плетеную корзинку на землю, вытерла руки платком и сказала:

– Входи, дорогая. Давай выпьем хереса и выкурим по сигаретке.

Если у нее и были недостатки, то от одного она никак не могла избавиться: не могла бросить курить.

Они вошли в уютную общую комнату, где было прохладно. Жалюзи были опущены, чтобы жаркие лучи солнца не могли повредить ценный обюссонский ковер.

Этот небольшой старинный дом в Ричмонде выглядел привлекательно не только снаружи, но и изнутри.

В гостиной висело только три фотографии, выполненные с большим вкусом. Венеция с Джефри в двойной рамке и Мейбл.

Леди Селлингэм не касалась обручения Венеции, пока не разлила херес, не закурила и не уселась рядом с ней на диване.

Венеция заговорила первой:

– Дорогая ма… скажите, что вы думаете о моем решений?

– Ты имеешь в виду свое обручение, дорогая?

– Да.

– Как тебе сказать… как я уже тебе сказала по телефону, оно меня немного шокировало, но я от всей души поздравляю тебя. Я знаю, что Джефри хотел, чтобы ты нашла свою любовь и счастье заново, и я разделяю его мнение.

– Спасибо, – сказала Венеция, дотрагиваясь ладонью до руки леди Селлингэм, сухой и жилистой.

– Конечно, я выскажусь более определенно после того, как встречусь с твоим женихом, – добавила леди Селлингэм.

Венеция плотно сжала губы.

– Ты выглядишь так молодо в свои годы, дорогая. Но важнее то, что вас объединяет. Венеция еще сильнее сжала губы.

– У нас разные привычки… но мы очень любим друг друга. Я обожаю Майка и уверена, что вы найдете его неотразимым.

– Если он сделает тебя счастливой и будет хорошо относиться к Мейбл, чего еще я могу желать?

– Я уверена, что так оно и будет, – с воодушевлением сказала Венеция.

– Мейбл с ним еще не знакома?

– Пока что нет, но любая школьница в него влюбится. Он – само очарование и воплощение мужественности, и потом она тоже любит ездить верхом. Знаете, вчера мы ездили осматривать его дом… усадьбу в Бернт-Эш.

И Венеция принялась пересказывать свои впечатления о старом доме и его пристройках.

– Вам будет, где развернуться, – заключила она свой продолжительный рассказ. – Мы с Май-ком надеемся, что вы поможете привести дом в порядок.

– С большим удовольствием, милочка, но я не думаю, что ваш суженый захочет, чтобы я вмешивалась в его дела.

– О, мама, я не хочу, чтобы мой брак разделил нас троих, – с чувством произнесла Венеция.

Старая женщина хотела было возразить, что это все равно произойдет.

Вслух же она сказала:

– Между нами ровным счетом ничего не изменится, если ты так хочешь, дорогая. Ты всегда найдешь меня здесь, как и в последние двадцать два года.

Венеция почувствовала, как слезы подступают к горлу и тихо проговорила:

– Сколько лет прошло…

– Ну-ну, не будем огорчаться, – сухо сказала леди Селлингэм, вставая и окликая старую служанку, жившую у нее с тех пор, когда Джефри был еще маленьким мальчиком.

– Минни, мы готовы попробовать твой обед. В тот же день леди Селлингэм убедилась, что Майк Прайс неподходящая пара для Венеции. Она восприняла это с горьким разочарованием и беспокойством, так как очень хорошо понимала, что Венеции нужно в жизни. Ей следовало бы выбрать себе мужчину постарше, мудрого и спокойного, с любовью к искусству и музыке. Но этот ее Майк… О, какая ужасная ошибка! Она сразу же поняла это, едва увидела его. Красивый, да! Полубог с густыми темными кудрями, отличной фигурой и смеющимися голубыми глазами. Красивое и здоровое молодое животное. И «быстро соображающий», проницательно подумала старая леди. Он всегда начеку, этот мистер Майк. Практическая сметка так и прет из него. «Прет» – самое подходящее слово. Она представила его сидящим на лошади. Манеры обворожительные: поцеловал ей руку на континентальный манер и не без скромности спросил:

– Вы меня ненавидите за то, что я отнимаю у вас вашу Венецию?

Эта реплика резанула леди Селлингэм, но она ответила спокойно:

– Я не считаю, что кому-нибудь удастся отнять у меня Венецию, мистер Прайс. Видите ли, она мне как дочь.

На это Майк дипломатично ответил, что рано лишился матери, и она, леди Селлингэм, заменит ему ее. Он также выразил пожелание, чтобы они чаще виделись, и она обязательно должна посетить Бернт-Эш и помочь как специалист в обновлении интерьера его дома. Попытаться сделать его таким же очаровательным, как ее собственный симпатичный домик! И так далее, и тому подобное… Да, язык у него подвешен, с неприязнью подумала леди Селлингэм.

– Мне он не понравился, Минни, – призналась она потом своей старой и верной служанке. – Ничего не скажешь, красив, но недостаточно хорош для миссис Селлингэм.

Минни, седовласая, в очках, коротко ответила:

– Лучше не скажешь, миледи. На вид он очень хорош, но кое в чем еще мальчик. Не годится для миссис Селлингэм, и после мистера Джефри…

– Не будем вдаваться в подробности, – мягко остановила ее леди Селлингэм.

Перед ней стояла трудная задача. Она знала, что, придя домой, Венеция немедленно позвонит ей и спросит ее мнение. И Венеция ожидает честного ответа. Ни разу в жизни леди Селлингэм намеренно не лгала, но на этот раз придется поступиться своими принципами. У нее не хватит духа хулить Майка перед лицом радостной любви, которую Венеция и не пытается скрывать.