Сладкое поражение - [24]

— Анджела, разве я похож на мужчину, который может стать жертвой любви? Я эгоистичен и занят только своими интересами. Не раз женщины называли меня «бессердечным».

— Вы похожи на мужчину, который оставляет за собой шлейф из разбитых сердец. Но одно из этих сердец могло быть вашим.

— Однако такого не случилось, — ответил он откровенно.

— Пока, — добавила Анджела, принимая вновь розданные карты.

— Не стоит возлагать больших надежд, — сказал он, на этот раз пристально глядя ей в глаза. — Еще карту.

— Пожалуйста.

На этот раз проиграла она.

— Я думала, что удача не на вашей стороне, — проворчала она.

— Так оно и есть. Только, похоже, вам везет еще меньше, — сказал Филипп с улыбкой. — Раз уж мы заговорили о любви, вы любили его?

Конечно, не было необходимости уточнять, кого он имеет в виду.

— Теперь я в этом не уверена, — ответила она искренне. — Когда я вспоминаю о прошлом, самыми яркими для меня кажутся ужасные последствия. Но я, должно быть, любила его, если совсем потеряла голову. Должно быть, я слишком высоко летала, если упала так низко.

— Если бы это могло служить оправданием. Прощением. Люди часто используют любовь, чтобы оправдать глупые или легкомысленные поступки. Черт возьми, это единственное оправдание, которым я не пользовался.

— Возможно, это могло бы мне служить оправданием. Но я не могу сказать, что знаю наверняка. Знаю только, что когда он был рядом, весь мир казался ярче и интереснее. Все, что ему нужно было сделать, — это улыбнуться, и я забывала свое собственное имя. Он был таким… пьянящим. Когда он был рядом, мое сердце билось сильнее. Я его чувствовала на расстоянии. Я была так ослеплена чувствами, что мне даже не приходило в голову спросить о намерениях. Он заставлял меня чувствовать себя такой живой…

Замолчав, Анджела тут же устыдилась того, что так много сказала и не смогла вовремя остановиться.

— А каковы на самом деле были его намерения? — спросил Филипп.

— Вам придется выиграть еще одну игру, чтобы услышать ответ, — сказала Анджела.

И он действительно выиграл и вновь задал этот вопрос.

Она ответила:

— Он гостил по соседству. Он прожил там несколько месяцев и даже не удосужился упомянуть о том, что помолвлен. Друг, у которого он гостил, тоже не знал об этом. Их семьи договорились об этом, когда он был совсем юным, и этот факт был малоизвестен. Нарушить договоренность, по крайней мере, без серьезных последствий, он не мог. Но это не помешало ему начать ухаживать за мной и дать надежду на будущее. Значит, он любил меня не так сильно, если вообще любил.

— Возможно, любил, — сказал Филипп, — но люди нашего круга… Вы сказали, он лорд?

— Да. Виконт Фрост.

— Мужчин нашего круга воспитывают так, что имя, титул, поместье, родовое гнездо ценятся превыше всего. В нас это просто вбивается, иногда в буквальном смысле слова. Мы не принадлежим себе, мы просто следующие в очереди, чтобы продолжить традицию, и мы совершенно уверены, что последними в этой очереди лучше не становиться.

— Ваш отец бил вас?

— Нет, его все это мало волновало, — сказал Филипп таким тоном, словно и его это мало волнует.

Казалось, он был полностью сконцентрирован на очередной сдаче карт. На сей раз выиграла Анджела.

— Вы действительно погубили многих женщин? — спросила она. Еще не так давно Анджела верила всем слухам, ходившим о нем, но сейчас, когда она узнала его лучше, сомнения не оставляли ее. И все-таки она часто задавалась вопросом, где же правда, хотя сомневалась, хочет ли она все это знать. Но теперь она не могла не использовать такой шанс и не задать этот мучивший ее вопрос.

— Уточните, что вы понимаете под словом «погубили», — уклонился от ответа Филипп, и ее сердце слегка дрогнуло.

— Была ли их перспектива на замужество разрушена из-за связи с вами?

— Вы, в самом деле, хотите знать ответ на этот вопрос? — Его голос звучал предупреждающе тихо.

— Хочу. — Теперь она была совершенно в этом уверена.

— Да, в этом смысле я действительно погубил четырех женщин.

Не почувствовала ли она укол разочарования? Неужели она надеялась, что это лишь слухи?

— Почему вы не остановились после того, как погубили первую девушку?

Она задала вопрос вне очереди, но она уже задала его, и, к ее удивлению, он ответил:

— Честно? Потому что не было ничего, что могло бы остановить меня.

— А как же честь? Или хотя бы сострадание? — спросила она, потрясенная тем, что такие простые мысли не приходили ему в голову.

— Я же сказал, что я эгоистичный и, наверное, очень поверхностный человек. Я должен был унаследовать один из самых значимых титулов Англии. Противоречить и тем более противостоять мне никто не мог.

Скорее всего, он говорил правду, но она была не очень утешительной.

— Раздавайте карты, у меня есть еще вопрос, — холодно произнесла Анджела.

Он раздал карты, и у нее оказалось девятнадцать. Но Анджелу охватил азарт. Она хотела обязательно выиграть и получить ответ на свой вопрос. Решив, что ей обязательно повезет, она прикупила еще одну карту. С картинки на нее сурово смотрел король. Перебор. Она проиграла. Филипп открыл свои карты — восемнадцать. А ведь она могла бы выиграть.

— Почему вы еще не приняли постриг? — спросил он. Вопрос застиг ее врасплох.