Сладкий дар - [3]

Шрифт
Интервал

И это было самое чудесное лето в жизни старого священника.

Когда-то, много лет назад, когда он был очень молодым человеком, с ним случилось нечто такое же странное и не похожее ни на что.

Девушка, судя по голосу, не старше шестнадцать лет, приходила каждый день в свои летние каникулы, пока не настала пора снова идти в школу.

И все то долгое лето ее милый голос и шепот приводили его в настолько трепетное чувство, насколько это возможно для священника. Он слышал ее сквозь ее июльскую прелесть, августовское безумие, сентябрьское разочарование, и когда она, как всегда, ушла в октябре в слезах, ему захотелось крикнуть: «Останься, останься! Выходи за меня замуж!»

«Но я жених невестам Христовым», — прошептал другой голос.

И он не выбежал, очень молодой священник, на скрещения путей этого мира.

А теперь, когда подходит уже к шестидесяти, юная душа в нем вздохнула, зашевелилась, вспомнила, сравнила старое потертое воспоминание с этой новой, в чем-то смешной и в то же время печальной, внезапной встречей с потерянной душой, чья любовь была — нет, не знойная страсть к девушкам в завлекательных купальных костюмах, — но шоколад, развернутый украдкой и сожранный тайком.

— Отец, — сказал голос однажды ближе к вечеру, — это было чудесное лето.

— Странно, что ты это говоришь, — сказал священник, — это я так думал.

— Отец, я должен поведать вам одну ужасную вещь.

— Я думаю, меня ты не смутишь.

— Отец, я не из вашего прихода.

— Это нормально.

— И, отец, простите меня, но я…

— Продолжай.

— Я даже не католик.

— Что?! — вскричал старик.

— Я даже не католик, отец. Это ужасно?

— Ужасно?

— Я имею в виду, я сожалею. Я прошу прощения. Я крещусь, если хотите, отец, чтобы уладить это дело.

— «Крещусь», болван?! — крикнул старик. — Поздно уже! Ты знаешь, что ты наделал? Сознаешь ли ты глубину греха, в которую погрузился? Ты отнимал мое время, заставляя слушать себя, доводил до бешенства, просил совета, нуждаясь, между прочим, в психиатре, оспаривал религию, критиковал папу, насколько я помню (а я помню!), отнял у меня три месяца, восемьдесят или девяносто дней, а теперь, теперь ты хочешь креститься и «уладить это дело»?

— Если вы, конечно, не возражаете, отец.

— Возражаю! Возражаю! — прокричал священнослужитель и отключился секунд на десять.

Он уже был готов распахнуть дверь и выволочь греховодника на свет Божий. Но тут…

— Это было не совсем напрасно, — сказал голос по ту сторону решетки.

Священник замер.

— Потому что, отец, вы помогли мне, храни вас Господь.

Священник почти перестал дышать.

— Да, отец, вы, мне так много помогли, я вам признателен, — шептал голос. — Вы не спрашиваете, ведь вы догадались? Я сбросил вес. Вы даже не поверите, сколько я сбросил. Восемьдесят, восемьдесят пять, девяносто фунтов. Благодаря вам, отец. Оставил обжорство. Оставил. Сделайте глубокий вдох. Вдохните!

Священник — против своей воли — вдохнул.

— Что чувствуете?

— Ничего.

— Ничего, отец, ничего! Все в прошлом. И запах шоколада, и сам шоколад. В прошлом. В прошлом. Я свободен.

Старый священник сидел, не зная, что сказать. У него зачесались веки.

— Вы сделали работу Христа, отец, и вы, конечно, это знаете. Он шел по миру и помогал. Вы идете по миру и помогаете. Когда я падал, вы протянули руку, отец, и спасли меня.

А затем произошло нечто весьма странное. Отец Мэлли почувствовал, как из глаз его брызнули слезы. Просто потекли. Они струились по щекам. Они собирались у его сжатых губ. Он разжал их, и слезы стали капать с подбородка. Он не мог их остановить. Они пришли, о Господи, они пришли, как весенний ливень после семи лет засухи, а он танцует в одиночестве, благодарный, под дождем…

Он услышал звуки из-за перегородки и хотя не был точно уверен, но как-то почувствовал, что тот, другой, тоже плачет.

Так они сидели — пока грешный мир мчался мимо по своим дорогам — здесь, в пахнущем ладаном полумраке, два человека, по разным сторонам хрупкой перегородки, вечером, в конце лета и плакали.

А потом они совсем успокоились, и голос участливо спросил:

— Вы в порядке, отец?

Священник наконец ответил, глаза его при этом были закрыты:

— Спасибо, все хорошо.

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Да ты уж все сделал, сын мой.

— А насчет… крещения? Я вот что имел в виду.

— Не стоит беспокоиться.

— Нет, именно стоит. Я крещусь. Пусть даже я еврей.

— Ч-что?

— Я сказал «еврей», но я ирландский еврей, если так лучше.

— О да! — промычал старый священник. — Так лучше, лучше!

— А чего такого забавного, отец?

— Не знаю, но о-очень, о-очень забавно!

И тут он разразился такими пароксизмами смеха, что даже заплакал, а потоки слез заставили его опять хохотать, пока все не смешалось в каком-то буйстве. Церковь отозвалась многократным эхом очищающего смеха. Единственное, что он знал в этот момент, это то, что завтра, когда он расскажет все это своему исповеднику, епископу Келли, ему все простится. Церковь очищается и украшается не только слезами скорби, но и свежим ветром прощения себя и других, который дается Богом только человеку и который называется смехом.

Восклицания с обеих сторон долго не стихали, потому что молодой человек перестал плакать и переключился на веселье. Церковь покачивалась от их голосов. Сопение прекратилось. Радость билась о стены, как птица, которая хочет вылететь на свободу.


Еще от автора Рэй Брэдбери
451 градус по Фаренгейту

Пожарные, которые разжигают пожары, книги, которые запрещено читать, и люди, которые уже почти перестали быть людьми… Роман Рэя Брэдбери «451° по Фаренгейту» — это классика научной фантастики.


Вино из одуванчиков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вельд

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Марсианские хроники

Первое прославившее Брэдбери произведение, которое является, по сути, сборником рассказов, объединенных общей темой — историей освоения Марса людьми, судьбой прежних жителей планеты, а главное — судьбами простых людей, оказавшихся в непростых ситуациях.


Ржавчина

Изобретен прибор, который наконец остановит все войны, секунда и все металлические предметы превратились в ржавчину. Но дикарь, который сидит в нас, не может без оружия…


Каникулы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Сражение

Все готово к бою: техника, люди… Командующий в последний раз осматривает место предстоящей битвы. Все так, как бывало много раз в истории человечества. Вот только кто его противник на этот раз?


Сокровища атанов

Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.


Снять скафандр

На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…


Шутка госпожи Природы

Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.


Секрет вдохновения

Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.


Ритм жизни

У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.


Аквариум для золотых рыбок

На Земле стали происходить необъяснимые события – огромные светящиеся шары, похожие на шаровые молнии бесследно уносили людей; вершина горы оказалась ровно срезанной, словно огромным ножом; недалеко от Гавайских островов возникли водяные колонны невиданных размеров, рядом с которыми глохнут моторы и пропадает связь…Двое ученых решаются исследовать Гавайские Столбы с помощью батисферы: поднявшись по Столбу Канака, они надеются спуститься в океан по Столбу Уахини и узнать, что там – наверху…Сокращенная редакция рассказа.


Фата-Моргана №3

Сборник рассказов и повестей популярных зарубежных фантастов. Большинство произведений публикуется на русском языке впервые в этом сборнике.


Лифт в небеса

На станции «Прозерпина» разразилась эпидемия болезни, вызванной вирусом-мутантом марсианского происхождения. Людей может спасти только срочный полет к Плутону. Полет длиной девять дней и 15 часов с непрерывным ускорением 3,5g…


Гринуолд — забытая планета

…Бывало, что подходящие миры колонизировались, но потом о них забывали. О планете Гринуолд не вспоминали до тех пор, пока исследовательский корабль ЭКС-1972 под командованием майора Брюгнера не попал в магнитный шторм в световом годе от Зета Альфы и не потерпел катастрофу. Так, спустя двести пятьдесят лет после заселения планеты началась почти невероятная история «Забытой Системы».Это рассказ о пионерских днях Солнечной Империи.Это предупреждение, которое касается каждого, кто не хочет прислушиваться к опыту прошлого или переоценивает возможности техники будущего…