Сладкая вендетта - [17]

– Вы хотите, чтобы я убил Рокли, – сказал он.

Ева, казалось, рассердилась.

– Убийства не соответствуют нашим принципам. Только так мы можем не привлекать к себе внимание властей.

– Не волнуйтесь, милая, мне прямо-таки не терпится его убить.

– Мы этим не занимаемся, – произнесла леди Уоррик сквозь зубы.

– Рисуете себя благородными красками. – Джек фыркнул. – Но вы запустили утку, чтобы заставить человека сбежать из тюрьмы, держали его под дулом револьвера и угрожали, если он откажется делать то, что вы ему говорите. Настоящие герои, ничего не скажешь, – заключил Далтон, но было не похоже, чтобы кто-то из них особенно устыдился.

– Правосудие любыми доступными средствами, – повторил Саймон.

Джек подался вперед.

– Если вы не хотите, чтобы Рокли был мертв, то вытащили из тюрьмы не того человека. В вашей штаб-квартире есть досье на меня, и вы должны знать, почему я хочу его прикончить.

– Предположительно, он убил вашу сестру Эдит, – заметил Саймон.

Джек вскочил на ноги.

– Поганый ублюдок ее убил! – рявкнул он. – И никаких «предположительно»!

Марко и Саймон вскочили со своих мест. Ева тоже поднялась, шагнула к Джеку и положила ладонь ему на грудь.

– Говорите потише, черт возьми, и последите за выражениями! – прошипела она и многозначительно покосилась на дверь купе, куда заглянул белый как мел кондуктор.

– Леди, у вас проблемы?

Ева покачала головой с улыбкой, которой бы позавидовала любая актриса.

– Нет, мой кузен… иногда он забывает, что больше не на войне с бурами.

Она погладила Джека по груди, как если бы поправляла сморщившуюся рубашку. У него затуманило мозги.

– Генри, извинись.

Туман рассеялся, и Джек отчетливо осознал, где он и почему ему нужно подыграть.

– Прошу прощения, – сквозь зубы пробормотал он.

Кондуктор фыркнул.

– Следите за собой, это респектабельный поезд. Мы не потерпим вульгарности даже от ветеранов.

– Мы сделаем все возможное, чтобы соблюдать правила поведения в вашем поезде, – заверила его леди Уоррик.

Ей-богу, эта женщина умела изобразить из себя милую и кроткую. Джек ее просто не узнавал, пока она не обратила взор на него и он не увидел в нем ничего милого или кроткого. Только решимость. Когда они стояли лицом к лицу, Ева казалась намного меньше его, но Джек знал, что недооценивать эту женщину было бы глупо. Пусть физически он сильнее, но она чертовски умна, а решительности у нее больше, чем у боксера-профессионала. Каждое из этих качеств опасно само по себе, но вместе они просто убийственны. А когда это все еще и упаковано в такую красивую оболочку, то мужчине нужно внимательно следить за каждым своим шагом, иначе он притопает прямиком на эшафот.

Кондуктор быстро вошел в купе, взял их билеты и поспешил уйти.

Ева прищурилась:

– Как вы думаете, вы сможете держать себя в руках?

– Нет, – ответил Джек.

Ее губы дрогнули, и он вдруг понял, что леди Уоррик сдерживает настоящую улыбку. Это его поразило.

– Что ж, вы честны, надо отдать вам должное. – Она кивком указала на сиденье. – Садитесь, мистер Далтон.

– Попросите.

– Я не собираюсь…

– Мне пять лет говорили, куда идти, что делать, как думать. Никто меня ни о чем не просил. Только приказывали. Но я больше не в тюрьме. Так что, если вы хотите, чтобы я что-то сделал, лучше попросите.

По-видимому, Ева поняла, что он говорит совершенно серьезно, потому что в конце концов сказала:

– Прошу вас, мистер Далтон, садитесь, пожалуйста.

– После вас. – Он сверкнул зубами. – Говорят, садиться раньше дамы невежливо.

Она чертыхнулась, но все-таки села. Саймон и Марко с настороженными взглядами последовали ее примеру. В конце концов Джек тоже сел. Все смотрели друг на друга так, словно держали динамитные шашки с подожженными фитилями.

– Вот вы говорите, что добиваетесь отмщения за… как вы их называете… забитых и безгласных? – Его слова жгли как кислота. – Где же вы были пять лет назад, когда Эдит лежала на полу умирая? Она тогда в вас нуждалась.

– Как мы уже сказали, пять лет назад «Немезиды» еще не существовало, – ответил Марко.

– Но если бы существовала, – добавил Саймон, – мы бы сделали все, что смогли, чтобы ей помочь.

Джек невесело усмехнулся:

– Самые красивые слова, какие я когда-либо слышал. Легко давать обещания, когда точно знаешь, что не придется их выполнять.

– К сожалению, ваша сестра мертва. – Ева развела руками. – И ни вы, ни я не можем этого изменить. Но что мы можем сделать, так это позаботиться, чтобы Рокли никогда больше не причинил вреда ни одной женщине. Когда к нам обратился отец мисс Джонс, мы копнули прошлое Рокли. Он уже делал это раньше – причинял страдания женщинам. Вашей сестре, мисс Джонс и другим. Однако его могущество и положение в обществе делают его практически неприкасаемым.

– Если он будет мертв, то уже никому не сможет причинить вред.

– Этот вариант мы не рассматриваем.

– Тогда отрежьте ему член.

Марко и Саймон одновременно поморщились.

– Как ни заманчиво это звучит, – промурлыкала Ева, – есть другие способы навредить Рокли и добиться возмездия. И именно здесь в игру вступаете вы, мистер Далтон.

Джек Далтон пристально смотрел на нее, и по его глазам было видно, что он напряженно думает. Ева изучила досье Джека и в общих чертах знала о его жизни. Но для бывшего уличного воришки, ставшего сначала боксером, затем телохранителем, он обладал гораздо бóльшим интеллектом, чем она ожидала. И это делало Далтона еще более ненадежным. Недооценивать кого-то – кратчайшая дорога к катастрофе. Этот важный урок Ева усвоила на собственном горьком опыте, в доказательство у нее остались шрамы.