Сладкая Тьма - [32]

Эх, а ведь до всей этой заварушки я рисовал сексапильных эльфиек и величественные городские виды. Впрочем, Гитлер тоже творил исключительно добрые и красивые картины. Интересно, если бы он начал выплескивать свою агрессию на холст, как я, то изменилось бы что-нибудь? Перестала бы его злоба обрушиться на головы реальных людей? Или зло внутри невозможно подавить просто изображая его на бумаге?

— У тебя талант, — в очередной раз похвалила меня Ева.

— Мои родители тоже так считали. А еще они видели у меня способность к иностранным языкам. Любой рациональный человек развивал бы во мне именно второе, — не знаю, зачем я вновь откровенничаю с ней. Боюсь, что всё закончится как обычно. Ведь, несмотря на то, что она похожа на меня больше всех остальных людей в мире, между нами всё равно лежит непреодолимая пропасть противоречий.

— Михо говорил, что твои рисунки — основной источник визуальной информации для ученых в агентстве, — указала Ева на листок бумаги, всё еще находившийся в ее руке.

— Когда я был агентом, то на самом деле делал десятки набросков после возвращения с каждой миссии…

— Ты и сейчас агент, — перебила меня девушка. — Лучший агент. И лучший человек.

— Издеваешься? — серьезно спросил я.

— Помнишь, ты утверждал, что ушел во Тьму потому, что тебе здесь хорошо? Это не так. Ты пришел сюда выполнять свой долг даже после того, как тебя отстранили, — раньше мы сидели свесив ноги с кровати, но теперь Ева повернулась ко мне и расположилась в позе «лотоса». — Да, ты самый большой мизантроп, которого я когда-либо встречала, это правда. Но есть и другая правда: судьба человечества тебя заботит больше, чем всех остальных.

— С чего ты так решила? — я находился в некоторой растерянности. Вроде, Ева хорошие и добрые слова сейчас про меня сказала, но мне почему-то от них не по себе. Лично я о своей личности совершенно иного мнения, не столь радужного.

— Я видела твои пресс-конференции в ООН. Их все видели. У тебя горели глаза, ты был полон решимости и верил в каждое свое слово.

— Ты пришла сюда затем, чтобы мне это сказать?

— Я пришла, чтобы извиниться, — Ева легонько прикусила нижнюю губу. Это у нее чертовски эротично получается, надо заметить. — Я грубо ушла.

— Собирайся, хочу тебе кое-что показать, — она несколько замешкалась, потом кивнула и отправилась в свою комнату, а я накинул на себя всё необходимое и ждал около двери в ее комнату. Странно, Ева же не красится обычно, почему тогда так долго? Что у девушек за привычка собираться по часу? Когда надо было Игла вытаскивать, она за минуту управилась с приготовлениями. Значит, может быстрее, если есть необходимость.

Выйдя из подъезда, я повел Еву в парк. Мы не разговаривали, стараясь не привлекать охотников, поджидающих во Тьме.

— Постой, я должен кое-что сделать, — остановил я свою спутницу и выхватил один из ножей. Ева замерла, а я сошел с тропинки на землю. Здесь когда-то росло много травы и цветов, но сейчас одна безжизненная пустыня. Мне печально вспоминать, как выглядел когда-то этот парк. С другой стороны, местное население никогда не убирало дерьмо, выгуливая на траве собак. Поэтому сейчас я мог не бояться наступить в собачью мину, хоть один плюс появился благодаря отсутствию людей.

Зайдя за спину Проклятой девушке, стоявшей и смотревшей куда-то вдаль, я схватил ее за голову и разрезал шею. Ее голова дернулась, затем тут же стала тяжелой в моей руке, я неторопливо и аккуратно опустил тело девушки на землю.

— Ты мне это хотел показать? — Ева ничего не понимала.

— Нет, мы еще не дошли, — я вернулся на тропинку, и мы продолжили путь. — А это — моя бывшая. Мы любили здесь гулять. Уже седьмой раз ее убиваю.

— За что ты ее так?

— Она меня бросила, за полгода до апокалипсиса. А ведь мы с ней почти поженились, какое-то время жили у меня в квартире, сука, — ну, да, такая вот я маленькая мстительная тварь. Юмор в том, что если спросить меня: «Когда ты последний раз испытывал настоящее счастье?», то я отвечу, что именно с ней. С той, кого я снова и снова периодически убиваю.

— Интересно ты тут развлекаешься, — осуждающе покачала головой Ева.

— Ты еще не видела, что я делаю с одним тупым парламентарием, который разгуливает по центру будучи Проклятым, — рассмеялся я. — Сам виноват. Принимал средневековые законы, жил во дворце, а потом как-то умудрился здесь оказаться. Всех политиканов же эвакуировали из Москвы, когда Тьма пришла сюда. Этот, видимо, отказался. Карма иногда работает.

— Ты так ненавидишь свою власть?

— Эй! Это не моя власть! И я ненавижу всех политиков. И государства ненавижу. Крупные политиканы — самые худшие из людей, — непроизвольно плюнул я на землю от накатившего на меня отвращения.

— Хорошие политики тоже бывают, — не согласилась Ева.

— Великие хорошие политики? Нет, есть только отличные лидеры мелких стран и городов, которые никогда не войдут в мировую историю. Нормальные политики тоже существуют, не спорю. Но абсолютное большинство — твари, которые как никто иной заслужили оказаться в желудке у Люцифера, — мой поток ненависти перебило то, что я хотел показать Еве. — Мы на месте, говори тише.