Сладкая месть - [37]

Грэм с ужасом смотрел на орущего младенца, которого он держал в руках. Это маленькое, беззащитное и беспомощное живое существо вызвало в нем к жизни все те чувства, которые он считал безвозвратно потерянными. Он пытался подавить нахлынувшие чувства и сохранить спокойствие, но тем не менее продолжал баюкать племянника, не обращая внимания на то, что кровь, оставшаяся на тельце ребенка, пачкала ему рубашку. Он стал массировать младенцу спинку и взглянул на Джиллиан. Она смотрела на него, будто он у нее на глазах совершил чудо.

Он чувствовал, будто родился заново, будто вместе с этим ребенком он тоже начал жизнь с чистого листа. И он пойдет на все, абсолютно на все, чтобы защитить эту новую жизнь.

Грэм наклонился и осторожно поцеловал черноволосую головку племянника, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

Вот она, жизнь, во всей ее невероятной силе. Джиллиан с удивлением смотрела на то, как герцог целует племянника с нежностью, свойственной только матери. Герцог обрел свою обычную уверенность, когда они с экономкой перевязали бело-голубую пуповину, связывающую ребенка с матерью. Герцог перерезал ее необычной формы изогнутым кинжалом с великолепной резной серебряной ручкой.

Глаза виконта увлажнились, когда он целовал свою жену.

– Помнишь, любовь моя, этот кинжал? В прошлом году тебе удалось с его помощью освободиться, когда тебя захватили в магазине.

– Подходящий клинок, чтобы ввести в жизнь твоего новорожденного сына, – пробормотал Грэм, забирая из рук экономки чистое полотенце и вытирая ребенка.

Встав, Бадра дрожала всем телом, она оперлась на Джиллиан и протянула руки.

– Пожалуйста, дайте мне на него посмотреть, дайте подержать его.

– Не сейчас, миледи. Его сначала надо помыть и перепеленать, – сказала миссис Уайт.

– Нет, я хочу его видеть. Дайте мне его. Не уносите его. Нет! – кричала Бадра, видя, как экономка забирает младенца из рук герцога и направляется к выходу из комнаты.

Вдруг виконт бросился вдогонку за замершей в изумлении экономкой, забрал у нее сына и отдал голенького ревущего младенца всхлипывающей матери.

– Вот ребенок, любовь моя. Наш сын.

Бадра прижала сына к груди и всхлипнула. Джиллиан было неловко присутствовать при этой сцене. Глаза герцога бешено сверкали. Потом он встал, взял с кровати одеяло и набросил его на дрожащие плечи Бадры.

В коридоре раздались шаги. Дверь открылась, и в комнату влетела Жасмин.

– Доктор приехал! – закричала она.

Недовольная миссис Уайт выпроводила девочку из комнаты и вернулась. Седовласый доктор спокойно оценил ситуацию, сказал, что Бадре нужно тужиться еще, чтобы изгнать послед. Кеннет и Джиллиан заняли привычные места, поддерживая ее. Доктор взял ребенка. Только он собрался отдать его миссис Уайт, как Бадра закричала:

– Нет! – Поискав взглядом Грэма, она сказала: – Пусть моего сына держит герцог.

Доктор повиновался. Грэм нежно прижал новорожденного к груди, согревая его в руках, пока доктор занимался последом. Потом он осторожно отдал племянника невестке.

Грэм взглянул на Джиллиан:

– Думаю, их надо оставить одних. Предлагаю встретиться в гостиной.

Джиллиан направилась в ванную. С того момента как экономка попыталась забрать ребенка от матери, атмосфера в спальне накалилась. Она хотела знать почему.

Грэм снял с себя испачканную кровью рубашку. Джиллиан не могла отвести глаз от его широких мускулистых плеч. Он склонился над раковиной и стал мыть руки.

– Скажи, почему Бадра так распереживалась?

Грэм скрестил руки на груди, не смыв с них мыльную пену. Мышцы его спины напряглись.

– Когда родилась Жасмин, – сказал он шепотом, – ее забрали от Бадры, пока та спала. Когда она проснулась, ей сказали, что ребенок родился слабеньким и не выжил. И только в прошлом году она узнала, что ее дочь жива. Бедняжку продали в рабство, чтобы затем сделать из нее проститутку.

Джиллиан смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами.

– Да кто же способен на такое зверство? И что, в арабских странах это часто случается?

Герцог домыл руки и вытер их полотенцем. Подняв голову, он посмотрел в зеркало и встретился с ней взглядом.

– В мире много жестоких людей, Джиллиан. Здесь, в Англии, они тоже встречаются. – Он бросил полотенце. – В некоторых случаях англичане поступают куда более жестоко.

Глава 8

Грэм стоял около особняка Странтонов в районе Мэйфер, звук собственного прерывистого дыхания гулко отдавался у него в ушах.

Джиллиан оказалась на высоте, помогая при родах. В ее огромных зеленых глазах светилось сострадание, когда он рассказывал ей о рождении Жасмин. А потом она произнесла слова, которых ему не забыть до конца своих дней:

– То, что случилось с Жасмин, действительно ужасно, но ведь сейчас она счастлива. Прошлое нельзя изменить, но зато можно создать себе будущее. Те, кто живет воспоминаниями о прошлых горестях, лишают себя шансов на радость в будущем.

Он не знал, что ответить, и только поблагодарил ее за помощь. Джиллиан смутилась и пробормотала, что ей пора домой.

Ее мудрые слова заставили его задуматься. Какое-то время он даже думал, не было ли ошибкой его решение убить ее отца. Ведь он своими руками лишал себя шансов на счастье в будущем. А вдруг она и в самом деле послана ему самой судьбой, чтобы поднять из руин его разрушенную жизнь?