Сладкая горечь - [26]

– Ах, Арман, и ты еще спрашиваешь? – пробормотала она. – А как ты?

Арман ответил, что он поживает вполне сносно, чего и ей желает, и даже предложил ей стакан вина.

Она отрицательно замотала головой и уселась в предложенное ей кресло.

Арман нетерпеливо оглядел гостиную мадам Турвилль. Здесь было довольно прохладно – почти как в склепе, поскольку мадам всегда держала ставни закрытыми. В комнате пахло полировкой и плесенью. Здесь было чисто, но обои выцвели и казались несвежими. Мадам отличалась изрядной прижимистостью и не желала тратить на ремонт ни су. Она наивно полагала, что жаркое летнее солнце высушит отсыревшее за зиму помещение. По стенам, были развешаны разнообразные семейные реликвии и фотографии, а над камином красовался огромный портрет покойного монсеньора Турвилля. Арман рассеянно уставился на бывшего мужа, который слегка улыбался ему из-под усов – улыбкой болезненной и вялой.

Беглый взгляд на Ивонн позволил заключить, что в девушке произошла решительная перемена. Прежде ему нравилось, что она скромно одевается и почти не красится. Сегодня Ивонн щеголяла в ультрамодном парижском платье. Ее прическа отличалась крайней экстравагантностью, а косметики на лице было просто без меры. От туши ее глаза казались вдвое больше обычного. Особенно Арман не терпел, когда рот превращали в одно смазанное алое пятно… «Какая милая и изящная по сравнению с ней Рейни!» – подумал он.

Арману было хорошо известно, что Ивонн никогда не купалась в деньгах, но ее сегодняшний наряд явно стоил целого состояния и был приобретен не иначе, как в магазине для миллионеров. Он вздрогнул, когда увидел у нее на пальце сверкающее обручальное кольцо, и… первый раз вздохнул с облегчением.

– Так ты вышла замуж, Ивонн? – воскликнул он. – Вот так сюрприз! Как жаль, что ты не пригласила меня на свадьбу…

Она пристально посмотрела на него, и Арман увидел, что ее жалобный взгляд полон страсти. И в прежние времена от одного этого взгляда ему становилось не по себе. Сначала он жалел ее, бедную, но потом стал тяготиться ею. Даже его мужское благородство было не в силах выносить такой ненасытной страсти.

– Я не писала тебе, потому что ты сам мне это запретил, – сказала Ивонн.

– В самом деле? – рассеянно пробормотал он.

– К тому же свадьба была не здесь. Когда ты разбил мое сердце, заявив, что рвешь со мной, я уехала в Париж.

– То-то я больше не встречал тебя… Знаешь, Ивонн, – продолжал он, – я не разбивал твоего сердца. Ты сама его себе разбила. Ведь сначала мы были просто друзьями, а потом ты сказала, что хотела бы чего-то большего… Я не чувствовал того же, что и ты, и поэтому предложил расстаться.

– Совершенно верно, дорогой Арман, – усмехнулась она. – Оглядываясь назад, я вижу, что сама кругом виновата. Ты всегда был благороден и честен… И все-таки мое сердце разбито!

Ему сделалось неловко, и он нетерпеливо взглянул на часы.

– Рад тебя видеть, Ивонн, но у меня назначена очень важная встреча…

– Спешишь отделаться от меня, да? Ты ничуть не изменился, Арман, – прервала она.

– В самом деле, дорогая, – сказал он, и в его глазах мелькнуло раздражение, – тебе не стоило приезжать.

– Разве?

– Кроме того, ты теперь замужем, и я полагаю – счастлива. Буду рад когда-нибудь познакомиться с твоим мужем.

– Пьер уже умер, – спокойно сказала она.

Армана даже в жар бросило.

– Уже умер? – пробормотал он. – Прими мои соболезнования…

Спокойный тон Ивонн чрезвычайно насторожил его. Обычно он предвещал бурю. К тому же она взволнованно покусывала нижнюю губку. Конечно, она не простила ему того, чтобы было в прошлом. Ивонн действительно переменилась, но – в худшую сторону. В ней уже не было той юной живости, которая так трогала Армана. Нынешняя Ивонн была женщиной, видавшей виды, расфуфыренной хищницей и не вызывала у Армана ничего, кроме брезгливости.

Он нахмурился, когда Ивонн принялась рассказывать о своем непродолжительном замужестве.

Господин Пьер Тибо, мужчина много старше нее, пригласил Ивонн в Париж – на работу в свою парикмахерскую. Потом влюбился и женился. А спустя четыре месяца после свадьбы погиб в аварии… Судьба Ивонн мгновенно переменилась. Она превратилась в богатую вдову, владелицу шикарного салона на улице Риволи. Поручив все дела в салоне управляющему, она вернулась в Канны, чтобы открыть здесь филиал. Еще совсем недавно у нее не было ни гроша в кармане, а теперь она явилась в родной город состоятельной и влиятельной дамой. Престарелого дедушку она поместила в дом призрения…

Ивонн сделала паузу. Она подошла к самому главному.

– Таким образом, – многозначительно произнесла она, – в свои двадцать три года я богата и свободна и могу пригласить тебя на обед в приличный ресторан. Если ты, конечно, не возражаешь…

– Я действительно был рад тебя увидеть, – пробормотал он, – но дело в том, что…

Арман умолк, а Ивонн возбужденно теребила на пальце кольцо с огромным рубином. Потом она сказала:

– Значит, наша долгая разлука уничтожила твою любовь? Ты даже не скучал по мне?… Ты не рад меня видеть. Не рад, что я пришла к тебе, несмотря на то, что я стала богатой и могу предложить тебе гораздо больше, чем ты мне…