Сквозь три строя - [18]

Шрифт
Интервал

«Молдаване», в отличие от нас, прибыли целыми семьями, мужья не были отделены от жен. Почему власти поступали по-разному со ссыльными из различных мест – об этом можно только гадать. Может быть, ссыльные из Молдавии считались «менее социально опасными», чем ссыльные из прибалтийских стран? Или дело было просто в отсутствии порядка и логики?

Итак, мы оказались в самой густонаселенной избе в поселке. Нелегко описать, как мы разместились в ней. Все же попытаюсь.

В горнице у передней стены, возле окна, стояла узкая кровать, на которой спали мама и я. У противоположной стены стояла кровать Муси, старшей дочери семьи Гофман. Муся, красивая восемнадцатилетняя девушка, была больна чахоткой. Она все время лежала в кровати и почти не вставала.

Остальные члены семьи Гофман спали на полу в передней избе. Мой брат спал на полу в горнице, в промежутке между двумя кроватями. Хозяева избы, изредка ночевавшие дома, вынуждены были спать на русской печи возле входа, на сундуке в горнице или на любом незанятом метре пола.

Найти свободный квадратный метр пола ночью было нелегко: всюду спали люди. Добраться в темноте до выходной двери, не наступив на кого-нибудь, было сложной задачей. И все же каждому приходилось выходить ночью хотя бы раз.

Семья Гофман прибыла из небольшого провинциального городка. Родители, Ноах и Мирьям, активно участвовали в жизни еврейской общины: Мирьям руководила культурными учреждениями, а Ноах был председателем местного отделения общества «Маккаби». Они были не особенно богаты. Ноах и трое его братьев совместно владели мельницей, продуктовой лавкой и фабрикой по выработке молочных продуктов.

У них были три дочери. О старшей, Мусе, больной туберкулезом легких, я уже упоминала. Средняя, Бася (в Израиле ее имя произносится «Батия», а в русскоязычных кругах ее называли Асей), девочка 12 лет, считалась «большой» и сразу заняла командные позиции в повседневных делах семьи. Она как будто «взяла под опеку» родителей. Несмотря на свой юный возраст, она быстро научилась делать все домашние дела – например, умела доставать воду из колодца и нести два полных ведра на коромысле. Это совсем не так просто, как кажется; моя мама научилась носить воду на коромысле только несколько лет спустя. Не говоря уже о тяжести, это требует умения ходить своеобразной походкой, напоминающей походку манекенщиц на подиуме: иначе ведра будут раскачиваться в унисон шагам и вода из них выплеснется.

Я овладела этим искусством через несколько лет, но в то время даже не могла дотянуться до рукоятки, которую надо вращать, чтобы цепь, к которой привязана бадья, наматывалась на барабан, поднимая бадью из глубины колодца. Когда я подросла, то стала «главным водоносом» семьи.

Отец семейства Гофман, Ноах, высокий и сильный мужчина, стал работать грузчиком на пристани. Его жена, Мария Львовна, была женщиной болезненной и страдала мигренями. Она умела шить и немножко зарабатывала пошивом одежды для колхозниц. Больших заработков это не давало, потому что у колхозниц не было денег, да и тканей не было, они исчезли с магазинных полок вместе с другими товарами потребления сразу с началом войны. Младшей дочке Гофманов, Розе, было семь лет. Иногда я играла с ней, но чувствовала себя намного старше ее. В детстве разница в два года – это значительный разрыв в возрасте.

Нелегко было дотянуться до рукоятки, вращающей барабан колодца


Отношения между нами и семьей Гофман были не слишком хороши. Когда живешь в такой тесноте, трения неизбежны. В избе велась ежедневная война за каждый квадратный метр, за право положить какую-нибудь вещь, за место на плите. Борьба за существование требовала жертв с обеих сторон.

Можно понять боль мамы, мужа которой забрали неизвестно куда, возможно, навсегда, в то время как семья Гофман осталась неразделенной. Гофманы, разумеется, не были виноваты в этом. Серьезных ссор между семьями не было, но чувствовалась напряженность. Бывали иногда и задушевные разговоры между женщинами, рассказы о прошлом, тоска по жизни, ушедшей безвозвратно.

Я в то лето тяжело заболела, но не осознавала это. Мне помнится только, что после нескольких недель острого голода я вдруг потеряла аппетит. Не хотела есть даже ломтик хлеба из муки грубого помола с примесью отрубей, не говоря уже об отвратительных супах, состоявших главным образом из воды. То немногое съестное, что оставляла мама перед уходом на работу в поле, я скармливала соседской дворняге.

Я постепенно слабела и стала проводить все свободное время в кровати. Если была книжка, то читала, если нет – просто лежала. Дело дошло до того, что я с трудом могла подняться, но мне это было безразлично. Местные женщины, глядя на меня, говорили маме: «Помрет девчонка-то у тебя, Михайловна».

Крестьянки поселка не видели ничего особенного в высказываниях такого рода. У каждой из них умирали маленькие дети, из семи-восьми родившихся оставалось в живых трое или четверо. Они не оплакивали своих младенцев, считали их смерть обыденным явлением. Когда умирал ребенок постарше, лет трех или четырех, они говорили: «Жалко, он уже был большой!» Иными словами, на него уже было потрачено много работы – и все впустую.


Рекомендуем почитать
Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации

Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).