Сквозь огненные штормы - [3]
Мать еле- еле сводила концы с концами. Часто я наблюдал такую картину. Сидит мама и раскладывает деньги на кучки: за квартиру, за воду, на керосин, на ремонт обуви. За счет экономии на протяжении двух, трех месяцев -на покупку одежонки кому-нибудь из нас. А вот это - на непредвиденные расходы. Остаток - на питание. Он делится ровно на тридцать или тридцать один, в зависимости от количества дней в месяце.
И вот эта сверхэкономия, даже полунужда, учили нас еще больше уважать коллектив, ценить Советскую власть, дорожить ею. Разве выдержали бы мы тогда в одиночку? Конечно, нет. Я, а затем и Валя, получали в школе бесплатные обеды. О нас постоянно заботился [252] профсоюз полиграфистов. Типография арендовала поле на котором выращивался картофель. Осенью урожай делили и развозили рабочим по домам. Летом семьи печатников проводили выходные в однодневном доме отдыха. Мама часто ездила в дома отдыха, я и Валя - в пионерские лагеря, Галя росла в детских яслях.
Разве не будешь после этого коллективистом?! Потому-то с таким энтузиазмом мы, школьники, брались за любое дело, которое доверяли нам старшие. Очищали сады от гусеницы, подвязывали хмель, дергали коноплю - все делали с большим удовольствием, соревнуясь между собой в ловкости, стремясь сделать побольше и получше.
А вообще- то мы были обыкновенные мальчишки, как и все, как в любые времена -озорные, непоседливые. Большая страсть была у нас, мальчишек, - походы. Летом ребята с утра уходили в лес. Я к этому времени выбраться из дому не успевал: надо было управиться по хозяйству. Но что мне стоило пробежать пять километров, чтобы догнать друзей?! Зимой мы ходили на лыжах. После этих лесных пробегов я в девятом классе принял участие в соревнованиях и победил. А потом занял первое место и в районе.
В этих походах как-то незаметно рождалась и приходила ко мне моя вторая любовь. Однажды в одном из походов заметил: песок какой-то необычный.
- Хлопцы, глядите, какой песок!
- Песок как песок, - недоуменно пожали плечами мои приятели. - Разве что пожелтее.
- То-то и оно! А может, золото?
- Хе, золото. Его давно бы выскребли, еще до революции.
Мы пошли дальше, но мысль о необычном песке не давала мне покоя. Я побывал на этом месте несколько раз, потому что заметил в песке более крупные золотистые пластинки. Их-то я и добыл. Собрал, завернул в бумажку. Долго носил с собой, не решаясь кому-либо показать. А потом отважился и подошел к учителю.
- Скажите, пожалуйста, что это? - обратился к нему, разворачивая бумажку. - Не золото?
- А ну-ка, ну-ка, - взял в свои руки мои личные сокровища учитель. - Точно - золото!
- Да ну! - ахнул я.
- Да, это золото. Но - кошачье. [253]
- Как кошачье? - еще больше удивился я.
- Так его назвали геологи. А на самом деле это кусочки слюды в песчанике, - подвел итог моим многодневным сомнениям учитель. А потом предложил: - Слушай, Рогачевский, если ты к геологии имеешь такой интерес, сделай-ка доклад на тему: «Происхождение нефти на земле». И тебе польза будет и школе. Договорились?
- Смогу ли?
- Постарайся.
Я с радостью и, конечно же, с большим волнением взялся за подготовку доклада, даже не подозревая, как много будет значить в моей жизни геология, что она и станет моей второй любовью. Верность, которой я пронесу сквозь тысячи штормовых военных и невоенных морских милей, а на старости лет все мои дни и даже ночи будут заполнены ею, геологией…
А в школе все шло, как говорится, по расписанию. Занятия. Общественная работа. И дружба.
И вот что интересно. Уже не годы, а десятилетия прошли от тех школьных лет, а вот дружба первая, юношеская живет и сегодня. С одноклассниками (кто остался в живых - ведь прошли войну!) я до сих пор поддерживаю связь. Встречаемся при первой же возможности, как родные. Те из нас, которые работали учителями, сейчас уже на пенсии. А мы, надо же, как встретимся - своих учителей вспоминаем.
Я чаще всего двух. Анастасию Владимировну и Пелагею Ивановну. Анастасия Владимировна, я тогда считал, прямо-таки замучила нас Пушкиным, поэзию которого она боготворила. Честно скажу, что ее отношение к поэту мы не разделяли. И в первую очередь потому, что, как нам казалось, он был далек от нашей эпохи, от наших пролетарских задач. Но учитель вправе требовать, чтобы его предмет изучали. Вот Анастасия Владимировна и требовала, чтобы мы знали наизусть двадцать стихотворений Пушкина. Среди них - «Деревню». А стихи-то по размеру - длинные. Я и схитрил. Думаю, выучу половину, если вызовет, не будет же до конца такое длиннющее стихотворение слушать. Так и сделал. И точно - вызвала. Начал я бойко. Анастасия Владимировна даже глаза закрыла - слушает, блаженствует. «Неужели не остановит», - мелькнула тревожная мысль. Остановился сам - на том месте, до которого [254] выучил. Стою, молчу. Анастасия Владимировна, не открывая глаз, полушепотом мне:
- Читайте, читайте, Георгий, очень хорошо!… Молчу.
- В чем дело, Рогачевский? - открыла глаза Анастасия Владимировна.
- Дальше не знаю.
- Как?!
- Не учил.
- Не учил?! Двойка вам, Рогачевский! А я возьми да и скажи в ответ:
- Носитесь со своим Пушкиным, как с писаной торбой!
«Он был славным, добрым человеком, этот доктор Аладар Фюрст. И он первым пал в этой большой войне от рук врага, всемирного врага. Никто не знает об этом первом бойце, павшем смертью храбрых, и он не получит медали за отвагу. А это ведь нечто большее, чем просто гибель на войне…».
Эта книга рассказывает о событиях 1942–1945 годов, происходивших на северо-востоке нашей страны. Там, между Сибирью и Аляской работала воздушная трасса, соединяющая два материка, две союзнические державы Советский Союз и Соединённые Штаты Америки. По ней в соответствии с договором о Ленд-Лизе перегонялись американские самолёты для Восточного фронта. На самолётах, от сильных морозов, доходивших до 60–65 градусов по Цельсию, трескались резиновые шланги, жидкость в гидравлических системах превращалась в желе, пломбируя трубопроводы.
Из этой книги читатель узнает о жизни и боевых делах Героя Советского Союза Г. Н. Ковтунова.С большим знанием дела рассказывает автор о трудной, но почетной профессии артиллериста, о сражениях под Сталинградом, на Курской дуге, в Белоруссии.Читатель познакомится с соратниками Ковтунова — мужественными советскими воинами.Образ положительного героя — простого советского человека, горячего патриота своей Родины — главное, что привлечет читателя к этой книге.
Книга – память о фотокорреспондентах газ. «Правда» Михаиле Михайловиче и Марии Ивановне Калашниковых. Михаил Михайлович – профессиональный фотокорреспондент, автор снимков важных политических событий 1930-х годов. В годы Великой Отечественной войны выполнял оперативные задания редакции сначала на Западном, затем на других фронтах. В книге собраны архивные фотоматериалы, воспоминания и письма. В тексте книги приведен по датам перечень всех фотографий, сделанных и опубликованных в «Правде» в военное время (фронт, работа для фронта в тылу, съемки в Кремле)
В марте 2011 года началась беспрецедентная по своей циничности и наглости вооружённая агрессия западных стран во главе с Соединёнными Штатами против Ливии, которая велась под предлогом защиты мирного населения от «тирана» Каддафи. Авиация НАТО в течение девяти месяцев на глазах у всего мира выжигала ракетами и бомбами территорию суверенного государства. Военной операции в Джамахирии сопутствовала ожесточённая кампания в западных СМИ по «промыванию мозгов» населения не только арабских стран, но и всего мира, подкуп и политический шантаж.
«Я должен был защищать Отечество…» Эти слова вполне мог сказать лейтенант Игорь Каретников — один из участников обороны окружённого кольцом блокады Ленинграда. Мог их произнести и прапорщик Батманов, не деливший дела на «пограничные» и «непограничные», без раздумий вставший на пути опасных негодяев, для которых слова «Родина», «Отечество» — пустой звук… Героические судьбы российских офицеров в произведениях признанного мастера отечественной остросюжетной прозы!