Кто более могущественен, нежели Она? Кто помог Ей повернуть эволюцию к разуму, уничтожив динозавров? Только Он, повелитель комет и астероидов, Юпитер! Это Он, по ее просьбе, в конце мелового периода, подобрал подходящий астероид из Пояса, не большой и не маленький, а в самый раз, и ювелирно отклонил его орбиту так, чтобы нанести прицельный удар в Землю, не задев Мамину голову.
В Солнечной системе имеется единственное тело, не имеющее метеоритных кратеров. Угадайте, какое? Правильно, мистер Эйзенхауэр, это Европа. Это не та Европа, которую вы освободили от наци. А другая, маленький спутник большого Юпитера. Маленький, но очень важный. Голову надо держать в холоде, мы это знаем. Но на самóм Юпитере нет холодных мест, он весь состоит из горячих газов, и свои мозги он держит подо льдом Европы, точь-в-точь, как Мама на Земле. Отсутствие кратеров объясняли тем, что вода заполняет трещины после ударов метеоритов, и замерзает, и поверхность льда остается гладкой, но мы-то с вами теперь знаем, что повелитель гравитации просто-напросто не позволяет камням бить себя по голове, отклоняя их траектории.
А что же Мама? Она поняла наши замыслы. Что мы рано или поздно доберемся до Европы, и просверлим скважину там. И тогда старина Юп в гневе швырнет в Землю, нашу колыбель и обитель, астероид побольше, чем в тот раз. Размером этак миль в сто. Чтобы гарантированно уничтожить всякую жизнь, в том числе и саму Маму. То есть она имела выбор между смертью и тяжелой травмой, которая, уничтожив огромную часть ее бестолковых разумных детей, позволит ей жить дальше, или в безмятежности, среди нового животного мира, или в страхе, ожидая от возродившегося человечества новых научных подвигов. Она выбрала второе. И подставила голову под наше сверло.
Теперь она без сознания. А у нас ледниковый период. Когда она очнется — не знает никто. И очнется ли? Наверняка это будет не скоро. В геологии все происходит медленно. Теперь, господа президенты, вы все знаете.
Я когда-то ездил на Канарские острова — там был просто рай земной. Синее небо, синее море. Белые цветы, белые одежды. Что там теперь? Ужас. Синие трупы под слоем белого снега… песцы и медведи их выкапывают… ужас, ужас…
***
— Ну, что, Доктор, как там американец?
— Пока плохо. Сильнейшее сотрясение мозга. Бредит. Я в английском не очень, но он вспоминает то президента, то маму.
— Вот что значит настоящий патриот. Сначала президента, потом только маму. Представляю, что бы я нёс в бреду, получи доской по голове…
— Ты, Витя, такого удара не выдержал бы. А у него на удивление прочный череп. Парень просто родился в рубашке. Я больше боюсь за ключицу: как бы не перелом. Опухло все. Как же так вы доску на вышке не закрепили?
— Всё мы закрепили. Но такой шквал налетел — оторвал. Сорок пять метров в секунду, представляешь? Анемометр просто взбесился. Метео обычно предупреждает. А тут ничего, да и небо ясное… я такого раньше не видел. Хотя в Антарктике всякое бывает. С Мак-мердо[2] связались?
— Конечно. Они обещали своего врача с оборудованием прислать, но у них сейчас погоды нет. Не разрешают вылет. Наш-то рентген не работает. А парень не транспортабелен пока. Бурение прекратили?
— С чего бы? Русские не сдаются! Осталось метров десять. Эх, Доктор, закончим бурить, и домой. Надоела холодрыга. Поеду на Канары, отогреваться. Небось, премиальных хватит, а, Доктор? Да хрен с ними, с деньгами, еще где-нибудь набурим. Эх, Канары-канарейки! Синее небо, синее море. Ладно, побежал на буровую. Блю-у-ууу канари-и-иии…
11.06.06.
