Скрытый космос. Книга 4. (1969-1978) - [144]

Космонавт-25 Виктор Иванович Пацаев отметил свой день рождения. Юрий Фокин, Андриян Николаев, жена и дети Пацаева и все, кто находился на командном пункте, тепло приветствовали именинника и пожелали ему и всему экипажу благополучного завершения полета.

Рекомендовали космонавтам постепенно увеличивать физические нагрузки. Решили отказаться от проведения ряда научных экспериментов и сократить взаимообмен излишней информацией.

20 июня.

Этой ночью число витков «Салюта» вокруг Земли перевалило за тысячу. Поздравляя космонавтов с тысячным витком станции, Горбатко пожелал им успешно «крутиться» на ней и вторую тысячу витков. Космонавты не растерялись и тут же ответили: «С удовольствием, но только не до конца!» Дело в том, что до двухтысячного витка «Салюта» остается больше двух месяцев, а по программе полета экипаж «Союза-11» должен еще пробыть в космосе не более 10–11 суток.

Несмотря на то, что самочувствие всех членов экипажа пока хорошее, я не уверен, надо ли оставлять их на станции даже на этот срок, поскольку все оптимистические заверения врачей Минздрава о возможности 30-суточного полета на «Салюте», мягко говоря, не оправдываются. За 14 суток пребывания на орбите космонавты занимались физическими упражнениями значительно меньше времени, чем намечалось, по следующим причинам: 1) тренировочные костюмы не выдерживают необходимой нагрузки (рвутся амортизаторы); 2) у вакуумной емкости в первые же дни полета сломались две стойки из трех; 3) при тренировках на бегущей дорожке вся станция «ходит ходуном» (вибрируют панели солнечных батарей, плещется горючее в баках, шум от работающей дорожки не дает заснуть отдыхающим членам экипажа).

Сегодня провел совещание офицерского состава ВВС, обратил внимание на недостатки в работе (нечеткие формулировки, многословие при переговорах по радио), на случаи грубого нарушения режима и дисциплины. Подполковника Гуляева за самовольный уход с дежурства и опоздание на 10 часов при возвращении из города отстранил от должности руководителя смены и отправил в Москву. Полковнику Горбатко и майору Глазкову за передачу по УКВ на борт станции телеграмм, не записанных предварительно в журнал, объявил выговор. Генерал Николаев уже не первый раз руководит полетом на командном пункте дело он знает отлично, но допускает излишнюю мягкость в обращении с подчиненными, чем и злоупотребляют некоторые из офицеров. Характерно, что после того, как я объявил свое решение об отстранении Гуляева от должности, ко мне с просьбой о его «помиловании» по очереди приходили Николаев, Быковский, Филипченко, Крышкевич, Румянцев и другие товарищи. Пришлось еще раз твердо сказать им: «Нет, вы не правы».

Пошли пятнадцатые сутки полета экипажа Добровольского. Пока мы будем ориентироваться на выполнение 25-суточной программы полета, но не исключено, что нам придется досрочно вернуть экипаж на Землю. Все будет зависеть от состояния станции, самочувствия космонавтов и от метеоусловий в районе посадки. Последние дни сила ветра на полигоне посадки достигает 20–25 метров в секунду — это очень опасно!

21 июня.

Председатель Государственной комиссии генерал К. А. Керимов улетел в Москву. На КП кроме меня остались Агаджанов, Трегуб и пятеро космонавтов, в том числе прилетевший сегодня из Москвы Владимир Шаталов. Еще 15 июня я разрешил Шаталову уйти в отпуск, но Кутахов властью Главкома «пригнал» его в Евпаторию. Больше того, Кутахов отменил и мое решение о поездке в Женеву Андрияна Николаева — он решил направить туда Шаталова, который не сможет теперь отправиться на отдых до середины июля. Разумнее было бы дать ему хотя бы месячный отпуск (здесь мы без него как-нибудь обошлись бы), а с первого августа назначить на мою должность. Но Кутахов все перепутал и испортил отпуска многим генералам ВВС. Ну да бог с ним, с Кутаховым, — сейчас я мечтаю только о том, чтобы побыстрее оборвалась моя зависимость от прихотей этого строптивого маршала.

Прослушал три сеанса связи с экипажем «Союза-11», изучил все данные о состоянии станции и самочувствии космонавтов. Вывод пока однозначный: полет можно продолжать до 27–30 июня.

22 июня.

Сегодня исполнилось ровно 30 лет со дня начала Великой Отечественной войны. 22 июня 1941 года меня разбудило тревожное слово — война! Я был тогда полковником — командиром авиационной дивизии в Ашхабаде. А мои сегодняшние соседи — Николаев и Шаталов — были босоногими мальчишками. За 30 лет было столько тяжелых поражений, столько гигантских катастроф и несчастий, что иногда кажется невероятным, что мы смогли перенести все это. Тяжелые годы сталинских репрессий, военные поражения и гибель друзей, смерть старшего сына, разрушение Ашхабада и Ташкента, гибель Комарова и самое тяжелое для меня несчастье — гибель Гагарина, — пережить все это и найти в себе силы идти дальше, идти вперед — это возможно только при непоколебимой вере в народ, вере в помощь народа, в помощь людей, идущих рядом.

Мне всегда везло на хороших товарищей, на крепких помощников и умных друзей. Поэтому рядом с поражениями и несчастьями были и великие победы, и великие свершения, и много хорошего человеческого счастья. Для меня было уже счастьем и большой победой, когда я выбрался из меленковской глухомани и стал военным летчиком эскадрильи имени Ленина. А Челюскинская эпопея и звание Героя Советского Союза, члена ЦИК СССР, депутата Верховного Совета СССР! В 30 лет я уже был командиром авиационной дивизии. Это была крутая лестница подъема вверх — на большие высоты, но у меня никогда не кружилась голова. Работа, работа и еще раз работа — вот моя генеральная линия на всю жизнь.