Скрытые сокровища. Путеводитель по внутреннему миру ребенка - [92]

Теперь давайте все закроем глаза и сделаем глубокий вздох. Погрузитесь в себя на несколько минут. Послушайте тишину, позвольте ей окружить вас. Как только почувствуете, что готовы, начинайте играть. Все остальные, я и другие присутствующие в студии, будут сидеть с закрытыми глазами и слушать. Когда вы будете играть, перед нашим мысленным взором могут появиться разные картины, или же звуки музыки могут напомнить нам о чем-то.

Группа выполняла упражнение около восьми минут и остановилась без предупреждения с моей стороны. Я попросила ребят и их мать поделиться друг с другом впечатлениями, а потом предложила высказаться слушателям. Каждый раз, когда я присутствую на музыкальном занятии, для меня это что-то вроде медитации. Иногда мне кажется, что я в лесу и слышу всевозможные звуки природы.

Недавно я предложила такое упражнение семье, которая приходила на мои терапевтические сессии. Родители жаловались, что оба их ребенка, восьми и одиннадцати лет, никого не слушались и не хотели ни с кем сотрудничать. При этом и мать, и отец не хотели признавать свою ответственность за такое поведение сыновей. «Как вам понравилось занятие?» – спросила я мальчиков после их экспериментов с музыкой. Оба согласились, что это было весело. «Расскажите, что вы отметили в поведении других людей», – поинтересовалась я. Один ответил: «Я очень отчетливо слышал, что Джимми (восьмилетний брат) играет очень громко».

Джимми: Мне пришлось, чтобы вы меня слышали.

Я: Тебе кажется, что родители тебя не слышат?

Джимми: Да, они никогда меня не слушают.

Я: А не показалось ли кому-нибудь из вас, что звуками музыки вы пытается с кем-то поговорить?

Джейсон (11 лет): Играя на барабане, я обращался к маме. Думаю, она отвечала мне с помощью своего смычка.

Мама: Это действительно так. Это было чудесно.

Я: Это напоминает вам о чем-то из повседневной жизни?

Мама: Да, иногда я думаю, что Джейсон больше похож на меня.

Джимми: Конечно, ты любишь его больше, чем меня.

Мама: Джимми, это неправда. Я так люблю тебя! (Джимми сидит на коленях матери.)

Я повернулась к отцу: «Что вы почувствовали, когда играли?»

Отец: Не знаю. Я просто играл на музыкальных инструментах. Я не обращал внимания на других.

Мать: Так всегда бывает! Он уходит в себя, а меня оставляет одну с детьми.

Я: Похоже, вас это злит.

Мать: Конечно! Терпеть не могу, когда он так поступает. Думаю, я срываюсь на ребятах, особенно на Джимми.

Я предложила этому семейству еще раз поиграть музыку, но с некоторыми изменениями: «Я хочу, чтобы вы, папа, чуть больше обращали внимания на то, что делают другие. Джимми, ты попробуй играть чуть тише, а остальные должны попытаться услышать его». После второй попытки все, кроме Джимми, согласились, что теперь все было совсем по-другому. Отец широко улыбался. Но Джимми все так же казалось, что его никто не слышал.

Я: Выбери кого-то из своей семьи, того, кто меньше всего прислушивается к тебе.

Джимми указал на отца. Они попробовали сыграть снова. И в этот раз папа без всяких напоминаний улыбался мальчику и следовал его ритму. Ребенок был в восторге.

Оба родителя согласились, что за это музыкальное занятие они узнали больше, чем за все предыдущие сессии, на которых они присутствовали. В ходе этого приятного времяпрепровождения перед ними в символическом виде предстала та динамика взаимодействия, которая являлась причиной семейных проблем. Они рассказали мне, что метафоры, родившиеся во время музыкальных упражнений, стали частью их внутрисемейного общения, что принесло немало позитивных перемен. Кроме того, появилось очень много стимулов к работе на последующих сессиях, которые были посвящены многочисленным проблемам, проступившим на фоне музыкальных занятий.

Когда семьи вовлечены в какие-то совместные занятия, то часто их семейная динамика, а именно, то, как они взаимодействуют и реагируют друг на друга, начинает проступать достаточно отчетливо. На свет всплывают проблемы, требующие дальнейшего исследования.

При разборе этой сессии меня больше всего потрясло, что родители пришли к пониманию семейных проблем в процессе выполнения приятного и приносящего удовольствие задания. Думаю, что именно чувство удовольствия обеспечило позитивный настрой, необходимый для работы с негативными, болезненными аспектами их семейных отношений. Более того, я думаю, что невербальный опыт создания музыки стимулирует процессы осознания и делает людей более восприимчивыми и менее закрытыми. Примерно то же происходит, когда на семейных сессиях я использую техники с глиной. Но не все родители соглашаются заниматься музыкой, играть с глиной или выполнять другие творческие упражнения. Они настроены получать готовые решения серьезных проблем. Да, мне действительно часто приходится убеждать людей в ценности такого опыта. Это, конечно, так. Но верно и то, что у семей, которые охотно принимают участие в этих творческих, экспрессивных занятиях, больше шансов получить ответы на свои вопросы и добиться положительных изменений. Родителей больше всего поражает, насколько внимательнее прислушиваются к ним их дети во время и после занятия. Уже одно это говорит в пользу таких коллективных «игр», поскольку основная жалоба как родителей, так и детей состоит в том, что их «не слушают». Дети в семьях