Скрытое пламя - [8]

– Та, которая имеет право повелевать, госпожа, – почтительно ответила служанка, открывая перед ней дверь.

– А «малита»?

– Та, кто имеет обязанность прислуживать, госпожа.

Ангелина вошла в купальню, скинула рубаху, погрузилась в бассейн с прохладной минеральной водой, пузыриками щипавшей ее кожу. Она долго и с удовольствием плавала, затем выбралась, пошла в чашу с горячей водой, отказавшись от помощи, сама намылилась, ополоснулась. Вязкое мыло было маслянистым, с сильным ароматом роз и лилий.

– Мне нужно другое мыло, Суреза. У этого слишком сильный запах, у меня голова разболится к концу дня.

– Хорошо, госпожа. Я передам мыловарам ваше пожелание.

Ани завернулась в нагретое полотенце, приготовленное служанкой, завертела головой в поисках зубной пасты и щетки. Вчера она не обратила внимания на их наличие, а сейчас проскользнула мысль: а вдруг здесь ими не пользуются? Хотя никакого неприятного запаха она от общающихся с ней не заметила, но мало ли.

– Чем вы чистите зубы?

Суреза выставила перед ней горшочек с массой светло-зеленого цвета и щетки, почти такие же, как в Рудлоге, только с какой-то растительной щетиной, расположенной вокруг рукоятки.

– Спасибо.

«Паста» оказалась приятной и освежающей, с привычными нотками мяты и травяным привкусом. Не все так плохо. Кормят, моют, одевают, за побег даже пальцем не грозят. Осталось выяснить, зачем эти хлопоты. И попасть домой.

В спальне было чисто и свежо, несмотря на жаркий день снаружи. Снова накрытый стол, и снова лежащее на столе золото. Теперь – на широком плоском блюде, и исключительно кольца, изящные и массивные, с камнями и без, а сверху, подмигивая большим изумрудом, – то самое кольцо, которое она вчера взяла с собой.

– Дары Владыки? – иронично спросила она у служанок, замерших у стен.

– Да, госпожа, – робко ответила одна из младших, Майя, кажется. Она была покрупнее сестры, и кожа чуть посветлее.

– И обратно вы их ему не понесете, конечно?

– Не можем, госпожа, – служанка опустила глаза.

– И себе забрать не можете?

Ответом были испуганные взгляды и качающиеся головы.

– Понятно, – проговорила Ангелина, перехватила тяжеленное, готовое треснуть от драконьей щедрости блюдо, подошла к окну и высыпала содержимое на землю. Вчерашние подарки неаккуратной грудой все еще лежали под окном, и убирать их никто не собирался.

Заодно она заметила и маячивших в некотором отдалении стражников, и работников, что-то делающих в саду.

Служанки смотрели на нее с плохо скрываемой укоризной. Вообще мимика у тех представителей этого народа, которых принцесса уже видела, была очень живой, богатой, скрывать чувства они не умели, и поэтому все было понятно, даже если они переговаривались на своем языке.

Суреза тем временем принесла несколько цветных платьев – видимо, за одной из дверей круглого зала скрывалась гардеробная, – мягкую кожаную обувь без каблука, нечто вроде туфель на небольшой платформе. Каблуки тут, видимо, были неизвестны, к Ангелининому облегчению. Суреза помогла ей одеться – платье было легким, с широкой талией, приятным телу, темно-зеленым в ярких цветах; и со своими черными волосами, с пышной грудью и попой она стала похожа на тидусску из кочевых их представителей. Лицо, правда, после вчерашнего полета было красным, обветренным и обгоревшим. Но выглядела она свеженько, в духе ориентального фольклора. Не хватало только обилия украшений, но без этого обойдемся. Хотя, как Ани заметила, даже служанки здесь носили серьги и браслеты. Женщины Востока и Юга всегда любили золото, это она отметила еще в Эмиратах.

Ангелина поинтересовалась, сколько времени. Был почти полдень, как она и думала. Уселась в кресло, на мягкие подушки, и младшие малиты засуетились, обслуживая госпожу и не давая ей самой положить того, что хочет. Пусть, раз здесь так принято.

Но не успела она сделать и пары глотков восхитительного, чуть горьковатого цитрусового лимонада с привкусом каких-то сладких ароматных ягод, как дверь открылась и снова появился красноволосый Владыка, коротко приказавший: «Выйдите!» Прислужницы поклонились и метнулись к выходу.

В другой раз Ани бы возмутилась тому, что мужчина врывается в ее спальню, не спросив разрешения, да и в прошлой дворцовой жизни это было невозможно, а в деревенской посторонних мужчин, готовых ворваться в спальню, не наблюдалось вовсе. Но сейчас она просто наблюдала за тем, как дракон проходит к столику, располагается в кресле, сбросив на пол подушки. И молчала. Сейчас он все скажет сам, а кричать «что вы делаете!» и «ах, какой наглец!» не в ее привычках.

Мужчина тоже молчал, разглядывая ее, и принцесса сделала еще несколько глотков, поставила фарфоровый стакан, взяла приборы и начала аккуратно есть. Он тоже положил себе немного мяса, овощей и присоединился к трапезе. Молча долил ей лимонада, когда она допила, передал вазу с фруктами, когда потянулась. Возможно, он пытался играть на нервах или испытывал ее, но молчание Ангелину совершенно не раздражало и не волновало. Только не ее. А вот момент, когда он откроет рот и заговорит, заставлял немного напрягаться. Совсем чуть-чуть. Как и то, что он иногда поглядывал на нее, жмурился, словно кот на солнце, и, кажется, удерживался, чтобы не потянуться.