Скрипка и немножко нервно - [2]
Мерзость какая…
Дверцы шкафа, набитого висящей одеждой, так и остаются открытыми. Из комнаты у кухни появляется Аполлон — мужчина неопределённого возраста, с навеки виноватым лицом. Несмотря на высокий рост и довольно обширную фигуру, он производит жалкое впечатление. Ходит, ссутулившись, мелкими шажками, словно пытаясь быть как можно незаметнее. Под мышкой он несёт синюю папку. Просеменив к ширме, робко скребётся.
Аполлон: Девочки… Дочечки… Вы там шутите?.. Дочи… (заглядывает за ширму) А я думаю чего…
Старшая: Отчётность! (выхватывает у Аполлона папку) Апа, где ты это взял?
Аполлон: На полочке…
Старшая: «На полочке»! Я тут с ума схожу, а он… Чего ты на полочке-то шарился?
Аполлон: Я почитать взял… Приболел вот, дай, думаю, почитаю чего-нибудь….
Старшая: Это — отчётность! Моя! Чего её читать?
Аполлон: Так у нас и читать больше нечего…
Младшая: А ты чего не на работе?
Аполлон: Так приболел я…
Старшая: Я бегу, бегу, бегу. Всем — до вечера! (быстро уходит, прижимая к себе папку)
Младшая: А я думала, нет никого…
Аполлон: А я тут…
Младшая: Ну, иди, иди, спи.
Аполлон: Я спать не хочу.
Младшая: Иди! Отсыпайся!
Мягко, но настойчиво она выдворяет его за ширму. Потоптавшись, Аполлон бредёт обратно к себе. Младшая заглядывает в шкаф, раздвигает одежду. С краю висит огромная шуба, Младшая распахивает её. Внутри, вдев руки в рукава и поджав ноги, висит Барабанщик в нижнем белье.
Младшая: Жив? Пронафталинился, мышонок?
Барабанщик(вылезая): Спасибо, что не моль. Теплокровное, как-никак. (Ложится в постель) Что это было? Матушка?
Младшая: Сестра. Старшая. Ты лежишь на её месте. Только мы спим валетом.
Барабанщик: Симпатичная? Я не разглядел.
Младшая: Разглядывать нечего — ей уже 25.
Барабанщик: Ископаемое! Штаны ей мои не понравились…
Младшая: Ей вообще редко что нравится.
Барабанщик: Поэтому до сих пор не замужем?
Младшая(ложится рядом): Когда-то давно, лет 10 назад, у нас был сосед. Он иногда ездил в Столицу и привозил нам разные журналы. И Старшая, тогда ей было лет 15, втрескалась по уши в одного певца, о котором в тех журналах часто писали. Потом он трагически погиб, она через полгода об этом узнала, ревела страшно… И с тех пор никого не может полюбить. Наверное, ей кажется, что она ему изменит. А жена того певца, — я прочла потом в журнале, — через год вышла замуж за другого.
Барабанщик: Дура.
Младшая: Скорее — гадина!
Барабанщик: Да я о сестре твоей.
Младшая(бьёт его подушкой): Сам дурак! Она хорошая, просто несчастная. Бухгалтером работает. Никак не можем сбыть её с рук. Барабанщик: Может, через объявления попробовать?..
Из комнаты у кухни появляется Аполлон, подходит к ширме.
Аполлон(робко): Доча, что к чаю испечь?
Младшая(спокойно, не вставая с постели): Что хочешь. Иди, Апочка, иди!
Аполлон послушно уходит в кухню.
Барабанщик(испуганно): Кто это?
Младшая: Папка — мой и Старшей. Бухгалтер! Он при кухне живёт, чтобы никому не мешать. Он тихий и славный. А знаешь, как он готовит!
Барабанщик: А мама делает ремонт, чинит крышу…
Младшая: С мамы хватит того, что она наша мама. Она — дирижёр нашей жизни, как говорит наш старший брат. Впрочем, иногда она стряхивает пыль с занавесок. Это её хобби.
Барабанщик: А папка, стало быть, бесплатная рабсила?
Младшая: Почему? В конторе ему платят… Да что ты понимаешь в семейной жизни? Да он пропал бы тут без нас! Ты гляди, дом какой огромный! Он бы тут один с ума сошёл от тоски. Раньше он жил здесь со своей мамой. Во, говорят, бабуля была — железная! Но…
Барабанщик: Заржавела…
Младшая: Апа растерялся — как, чего? Представь — один! Но тут мама со Старшим его подобрали, не дали пропасть. На бухгалтерские курсы записали…
Барабанщик: Постой, так брат тебе неродной?
Младшая: Роднее некуда! Отец у него, правда, свой собственный был, но это ведь неважно. Он Апу любит.
Барабанщик: А что же собственный?
Младшая: Умер, конечно, наверное. Мы даже и не знаем, кто он был, — мама никогда о нём не рассказывала. Да мы и не спрашивали. Барабанщик: Неужели не интересно? Младшая: А тебе интересно, с кем спала твоя мать до твоего отца? То-то!.. Но я подозреваю, что он был бухгалтер. Причём, главный.
Барабанщик: Это у вас, похоже, семейное…
Младшая: А что? Хорошее дело — сиди себе нарядная в чистом помещении, пиши циферки в бумажки…
Барабанщик: А брат — погоди, сам угадаю — бухгалтером надрывается?
Младшая(передразнивая): «Бухгалтером»! Он — музыкант!
Барабанщик: Чего?!
Младшая: А ты думал, ты один такой умный? Сейчас! (бежит на 2-й этаж, возвращается со скрипкой в футляре) Вот! Видишь, какая старая? Это — раритет!
Барабанщик: По-моему, это скрипка.
Младшая: Старшему виднее.
Барабанщик: Я, вообще-то, в скрипках не очень, но вещь, наверное, дорогая. Младшая: Купи!.. Кому её тут продашь? В нашем захолустье нет даже почты. У нас не читают газеты! Людям не нужны центральные сплетни, что уж говорить о музыке…
Барабанщик: А где же брат работает?
Младшая: В конторе у рынка… Ну да, бухгалтером подрабатывает! А что ты хочешь? Жить-то надо! Музыка, это, знаешь, нематериально.
Барабанщик: «Музыкант»!
Младшая: Да! Он играет дома. Сам выучился, между прочим. Ещё иногда играет для других, если разрешат.