Скорость убегания - [64]

— Если подворачивается случай, я не против. Но на колониальных планетах любителей архаики не так уж много. Так что держись за свой меч, ваша честь, еще может пригодиться.

— Ты тоже заметил признаки? — встрепенулся Боселло. — Правда, Тод, я убежден, что хаос не наступит.

— Согласен. Все будет наоборот. Грядет диктатор, а не мелкопоместные феодалы. Ты не мог бы что-нибудь предпринять, Селло? С твоей-то кучей денег!

Боселло печально покачал головой.

— Политику я всегда терпеть не мог, Тод, а теперь слишком поздно, — он внезапно нахмурился. — А ты не собираешься что-нибудь выкинуть сам? Вроде броска под копыта боевого коня, как это было давным-давно.

— Романтическая чепуха, Селло, — мягко заметил Уайти. — Есть, правда, одна мыслишка.

— Да, я слышал, — Боселло расплылся в улыбке. — Просто балдею от твоего замысла! Чертовски хочется слушать и слушать твои стихи, Тод! Просто чертовски!

Уайти скорчил кислую мину.

— У тебя, надо полагать, глаза и уши повсюду, прожженный интриган, или я не прав?

— Тод, — запротестовал Боселло оскорбленным тоном. — Да, спорить не буду, я же как-никак владею «Оксиденталом». Во всяком случае, пятьдесят один процент акций принадлежит мне. Совет директоров решил, что твои сценарии чересчур сильная штука, так что взвалил ответственность за решение на меня.

— Значит, решать судьбу моей программы будешь ты?

Боселло подергал бровью.

— Нет, Тод, ты. Судя по количеству распроданных экземпляров твоей последней книги, я вряд ли потеряю деньги на первом сценарии знаменитого Тода Тамбурина. Хотелось бы только знать, как скоро постановка будет организована?

Уайти ухмыльнулся:

— Моя команда готова приступить хоть завтра, Селло.

— Отлично. Но тебе понадобится какое-то время, чтобы подобрать артистов и построить декорации.

— Верно, но мы пока отснимем документальные кадры и... — Уайти понизил голос, — ...если хотим успеть заснять Ассамблею и исполнительного секретаря, нам следует поторопиться.

Нувориш впился глазами в друга молодости.

— Время дорого, Тод, иначе твоя программа рискует стать архивным документом.

* * *

Дар пристегнул ремни и оглядел роскошный интерьер пассажирской кабины.

— По сравнению с астероидным разведчиком наблюдается явный прогресс.

— В одном этом салоне разместится два таких разведчика, — согласилась Самми, — а может быть, и три.

Дар вопросительно посмотрел на нее.

— Последнее время ты была постоянно раздражена, что происходит?

— Ничего, — отрицательно качнула головой Самми, — абсолютно ничего.

Она отвернулась.

— Это из-за разговора с Боселло? Что тебе не понравилось? Ты не подозревала, что демократия пребывает в столь плачевном состоянии?

— Это, конечно, грустно, — согласилась Самми. — Но сказать, что я опечалилась, не могу.

— Тогда в чем дело?

— Я потрясена, — призналась она.

Какое-то время Дар сидел молча, уставившись на профиль спутницы, потом улыбнулся.

— Наверное, ты не подозревала, что пресловутые капиталисты способны разговаривать как обычные люди, да?

— Ну уж, нет, — возразила она. — Больше всего меня поразило его лицо.

— Лицо? — удивился Дар.

Самми кивнула.

— Лоб, аристократичный нос, скулы и... глаза.

Дар перегнулся, заглядывая девушке в лицо.

— Ты находишь его привлекательным?

— Привлекательным?! Хорошее слово, но притягательным — еще лучше. Вероятно, даже... чарующим.

— Мне казалось, что твой удел — сторониться чувств.

Она обдала его презрительным взглядом.

— Учись ценить красоту, балда, чтобы хранить в своем сердце. Я, может быть, никогда его не увижу больше и мне не доведется с ним разговаривать, но я не забуду этой встречи и память о ней сделает остаток моей жизни насыщеннее и богаче.

* * *

Высаживаясь в космопорту Ньюарка, Дар подслушал часть беседы Самми с Лоной.

— ...женат?

— Ему это не нужно, — безапелляционно заявила Лона. — Почти не видела его с подружками.

— А как насчет мужественности?

— Ты говоришь о сексуальности, так? Он утверждает, что асексуален, если только дело не касается любви. Считает, что секс возможен лишь с той, кого полюбит без памяти.

— Как романтично, — мечтательно пробормотала Самми.

Дар решил, что вопросы вряд ли могли относиться к Уайти.

* * *

Они устремились к выходу, болтая и смеясь. Дар испытывал душевный подъем. Он на Терре! На исторической земле! Родине Цицерона и Цезаря, Карла Великого и Линкольна. Планете легенд и чудес.

Пока он шел по ворсистому красному ковру, его окружали бесчисленные табло, отмечавшие прибытие и отлет звездных кораблей, — все было именно так, как он воображал.

Внезапно ближайшее к нему табло прояснилось, звякнул гонг, эхом отозвавшись из всех уголков громадного здания космопорта. Гул голосов стих, люди повернулись к дисплеям.

— Вольные граждане, — раздался звонкий голос, — разрешите представить его честь Кази Пойолу — председателя партии лордес, лидера большинства Ассамблеи Федерата.

Лицо в обрамлении белоснежного венчика волос глядело на Дара в упор с бесчисленных экранов.

— Вольные граждане, — произнес Пойола глубоким басом, — на нас обрушилась ужасающая катастрофа! Невидимая и вездесущая опасность приближается с каждой секундой, проникает в самую гущу, и ее носителем вполне может оказаться человек рядом с вами, за вашей спиной и даже внутри вашего мозга. Знайте, никакого спасения против этого чудовищного заговора нет! Как нет никаких стен, которые способны помочь вам отгородиться от него, ибо зовется это исчадье ада — ТЕЛЕПАТ! Даже сейчас он, может быть, читает ваши мысли, пытается воздействовать на ваше сознание, копаясь грязными лапами в самом сокровенном. Но и это не все: монстр не одинок! Агенты правительства проследили его путь с далеких колоний до самой Терры, они наступали ему на пятки, но так и не смогли настичь, ибо каждый раз он избегал ловушки благодаря помощи своих клевретов на тысячах планет.