Скорость мысли. Грандиозное путешествие сквозь мозг за 2,1 секунды - [32]
Возможно, самая жизненно важная задача межполушарных импульсов – передавать сообщения из правого полушария левому, о том, что, черт возьми, только что произошло. Из-за крайней латерализации речи в левом полушарии у пациентов с расщепленным мозгом действия, предпринимаемые правым полушарием, недоступны речевым центрам коры левого. Но левое полушарие все равно пытается интерпретировать действия правого – и ошибается. Как в любимой истории Газзаниги о снеге и куриной лапке.
Левому полушарию пациента продемонстрировали картинку с куриной лапкой, а правому – пейзаж с домиками на заснеженной улице; каждое также могло видеть собственный набор из четырех предметов. Пациенту предложили указать каждой рукой на наиболее подходящий для показанного изображения предмет. Левая рука указала на лопату, что подходило к картинке со снежным пейзажем, которую видело правое полушарие; правая рука указала на курицу, согласно тому, что видело левое. Но при этом, конечно, только левое полушарие имеет доступ к речи. Поэтому, когда пациента попросили объяснить, почему он выбрал эти два объекта, он ответил: «Куриная лапка принадлежит курице…» Речевой центр левого полушария, очевидно, знает как об изображении, которое попало в его зрительные зоны, так и об объекте, на который по командам двигательных центров указала его рука. Но пациент продолжил: «…а лопата нужна, чтобы вычистить курятник». Тут, кажется, исследователи застукали левое полушарие за попыткой присочинить кое-что, поскольку оно не понимало, почему правое полушарие указало левой рукой на лопату – речевой центр левого полушария ничего не знал о снежном пейзаже.
Это не просто сопоставление слов с предметами – наше восприятие мира напрямую зависит от межполушарных связей. Потому что кора правого полушария хочет знать, что левая сторона сообщает как самой себе, так и правой стороне вашего тела. И кора левого полушария тоже заинтересована в том, чтобы получать ответы от правой. Кажется, именно эти сигналы, импульсы, отправляемые через мозолистое тело, превращают информацию из двух половин коры в единое интерпретируемое восприятие собственного тела.
А нам пора двигаться дальше. Меньше чем за секунду, а точнее, всего за несколько сотен миллисекунд мы проследили путешествие множества клонов нашего первоначального импульса через зрительные области коры, в обоих полушариях мозга и между ними. По связям внутри слоев мы попадали к соседним нейронам, а проносясь вверх и вниз по слоям в пределах отдельных зон коры головного мозга, мы уходили в белое вещество, чтобы снова подняться в новую область, новый локальный контур, который нужно пересечь. Этих нескольких сотен миллисекунд было достаточно, чтобы превратить импульсы с сигналами от элементарных пикселей на сетчатке глаза в импульсы, составляющие полноценное представление об изображении печенья, коробки, стола, людей вокруг вас и того, где они находятся. Пора думать, что делать с печеньем. И здесь мы принимаем первое неверное решение.
Глава 5
Провал
Так много клонов – выберем один. По пути из зрительных в центральные области коры наше путешествие внезапно прерывается. Наш импульс закончил свой веселый бег в синапсе аксона, и… ничего не произошло. Пузырьки с молекулами не раскрылись. Всплеск потенциала не пощекотал нейрон с другой стороны. Сообщение, которое нес наш импульс, оказалось навсегда потерянным для другого нейрона. Это провал.
В такие моменты эволюция вызывает недоумение. Потребовались невероятные усилия, чтобы создать этот импульс, тысячи товарищей-легионеров, прибывших скопом в нужное место и в нужное время, к дендритам одного нейрона; избыток энергии, чтобы управлять открытием и закрытием каналов, которые создали бинарный – все-или-ничего – электрический импульс. И все впустую. Информация была безвозвратно утеряна [114]. Какой криворукий ковбой насыпал нейронов в этот чертов мешок с клетками и назвал его мозгом?
Неудача в передаче информации импульсом – это сбой, баг, ошибка, поломка, потенциально неизбежное следствие работы на пределах возможностей. И это нормально для биологии. В таком микроскопическом масштабе, где тело нейрона в десятки раз тоньше человеческого волоса, помехи исходят отовсюду, от малейших изменений температуры до движений мозга, которые слишком малы, чтобы их могло заметить что-то размером с муху, мышь или человека. Поэтому неудивительно, что по прибытии импульса в синапс цепочка событий, которая должна была привести к вскрытию пузырьков с молекулами, прервалась из-за какой-то помехи. А иногда пузырьки с молекулами просто заканчиваются, поэтому, возможно, когда прибыл наш импульс, выпускать было нечего.
Частота неудач заметно различается в зависимости от части мозга и даже от типа нейронов в одной и той же части мозга [115]. Импульсы от некоторых нейронов терпят неудачу с угрожающей частотой: в возбуждающих синапсах в гиппокампе примерно 70 % импульсов никогда не приводят к передаче сигнала; в худшем случае эта цифра составляет 95 % [116]. Девяносто пять процентов. Только 5 % от всех импульсов, поступающих к этим синапсам, создают всплеск напряжения в дендрите нейрона на другой стороне.
Серия самоучителей по грамматике и вокабуляру испанского языка для тех, кто умеет думать.
Искусственный интеллект (ИИ) быстро переходит из области научной фантастики в повседневную жизнь. Современные устройства распознают человеческую речь, способны отвечать на вопросы и выполнять машинный перевод. В самых разных областях, от управления беспилотным автомобилем до диагностирования рака, применяются алгоритмы распознавания объектов на базе ИИ, возможности которых превосходят человеческие. Крупные медиакомпании используют роботизированную журналистику, создающую из собранных данных статьи, подобные авторским.
Настоящий сборник является первым научным изданием сказок Перро на русском языке, предназначенным для взрослых читателей: до сих пор эти сказки издавались только в качестве детских книжек. В сборник включены не только все сказки Перро, прозаические и стихотворные, но также и некоторые наиболее известные сказки его продолжателей и последователей (д’Онуа, Леритье-де-Впллодон, Лепренс де-Бомон) как образцы французской сказочной литературы XVII–XVIII веков; во французских изданиях эти сказки нередко объединяются со сказками самого Перро. Перевод под редакцией М. Петровского. Вступительная статья и комментарии Н. П. Андреева. Иллюстрации Александра Дмитриевича Силина..
«Все сознают, что нормальная и полезная еда есть еда с аппетитом, всякая другая еда, еда по приказу, по расчету признается уже в большей или меньшей степени злом», — писал академик И. П. Павлов. Перед вами необычная книга. Главная ее особенность состоит в том, что желудок, его заболевания, а также их профилактика и лечение рассматриваются в «контексте» всего организма, в тесной связи с образом жизни и мыслями человека. Автор обращает внимание читателей на множество «мелочей», которым мы обычно не придаем никакого значения, не замечаем их влияния на состояние желудочно-кишечного тракта и здоровье в целом. Книга — не сухое повествование о болезнях, а увлекательное путешествие в мир под названием «человеческий организм». Для широкого круга читателей.
Это уникальное устройство перевернуло наши представления об античном мире. Однако история Антикитерского механизма, названного так в честь греческого острова Антикитера, у берегов которого со дна моря были подняты его обломки, полна темных пятен. Многие десятилетия он хранился в Национальном археологическом музее Греции, не привлекая к себе особого внимания.В научном мире о его существовании знали, но даже ученые не могли поверить, что это не мистификация, и поразительный механизм, использовавшийся для расчета движения небесных тел, действительно дошел до нас из глубины веков.
Пособие призвано развить в школьниках, студентах и начинающих журналистах умение создавать красивые, яркие и точные образы, оставаясь в рамках существующего русского языка, не вульгаризируя его англицизмами, жаргонными словами и разговорной речью низкого уровня. Задача, поставленная автором, довольно амбициозна: не только научить правильной письменной речи, но пробудить вдохновение к созданию таких текстов и дальнейшему совершенствованию. Адресована студентам факультетов журналистики и филологических факультетов, а также тем, кто стремится грамотно и образно излагать свои мысли на бумаге.