Скоро я стану неуязвим - [82]

Ловушки — на каждом шагу, но Сполох преодолевает их, как сказочный герой. Я заморозил его в глыбе льда, но он растопил лед. Лаву он остудил дыханием и разбил вдребезги. Электричество, отравленные дротики, черепа вуду… На всякий случай пробую все! Лазеры оставляют на его коже красные полосы, которые исчезают через несколько секунд — странный побочный эффект. Сполох теряет терпение. Это мы уже проходили.

Он проходит сквозь последнюю дверь, отбрасывает плечом провода под током. Идея с парализующими электрическими разрядами не сработала.

Между нами только воздух. Я всего лишь в шестидесяти футах от него, на троне.

— Привет, Сполох. Все умничаешь?

— Тебе это не сойдет с рук, — рычит он.

— Ладно, не выпендривайся! Уже сошло. Ты безвременно почившего изображал, вот и пропустил.

— Я тебя в порошок сотру!

— Ну, давай. Приступай. Бей!

Он ринулся вперед, по ступеням, мчится, готовится нанести удар, способный расколоть алмаз. Кулак беззвучно проходит сквозь голограмму; в лаборатории звенит смех.

— Прости. Не смог удержаться.

Свет загорается над настоящим троном. Едва успеваю поднять руки, как он нападает.

Где мы только не сражались — под водой, в космосе, в горящих машинных отделениях и на взрывающихся космических кораблях, в древних храмах, на Марсе и в центре Земли. Всякий раз я проигрывал.

Победа бывала так близка! Но источник его силы — очень мощная штука, причудливое завихрение дзета-энергии, в котором я пока не разобрался. Сполох двигается так, как будто одновременно обладает и сверхъестественной плотностью, и невесомостью мыльного пузыря. Физики теряются в догадках.

В начале нашей борьбы я бросал против него роботов и лазеры, огромные машины; нагромождал железо, надеясь измотать противника. Он разбивал все вдребезги. Я творил металлических монстров, но Сполох неизменно оказывался сильнее.

В семидесятые я действовал изощреннее, стал применять психологические методы, брал заложников, похищал его закадычных друзей, женщин и собак. Мы с Эрикой часто были вместе — в поездах, в пещерах, но она ни о чем не догадывалась — я всегда носил маску. Сполоха можно было обмануть, перехитрить с помощью зеркал, наркотических препаратов или безумных логических построений; ввести в заблуждение двойниками-андроидами, голограммами, телепатией и мозголомными приборами — но лишь на время. Когда морок рассеивался, я неизменно попадал под его тяжелый кулак.

В восьмидесятые я взял на вооружение магию и новую кибернетику. Ничего не помогало — он разбивал меня в пух и прах. Я вынослив, но сколько же можно меня бить? Всему есть предел… Недаром цель моей карьеры — доказать, что я лучше, чем он.

Скипетр тут же вылетает, вырванный из рук точным ударом, скользит по мрамору пола. Не беда — жезл работает на дзета-энергии, бессильной против Сполоха. Заношу кулак, но он перехватывает руку и лупит по шлему. В накидке сложно драться, но я не стану подыхать в футболке и джинсах! Выхватываю бластер, палю по врагу — дань традиции. Что, горячо?

Его можно ранить, пустить кровь. Какой-то инопланетянин однажды вызвал его на бой, и драка закончилась неслабым фингалом. Как-то раз я ему, кажется, нос сломал.

Он с треском переламывает бластер, хватает меня за ворот и швыряет о стену. Пролетев футов тридцать, я падаю. Дыхание восстанавливается не сразу. Он озадачен, удивлен, словно спрашивает: «К чему все это?». Снова наступает.

Сплетение тел. Беспорядочная возня, напряженное сопение, сила против силы… Он пыхтит мне в щеку. Вот так всегда — несмотря на все предосторожности, ловушки, заградительные уровни, хитрости и уловки! Во рту — знакомый вкус крови, пота и поражения.

Сполох остается сильнейшим из моих соперников. Он пытается взять меня в замок, но я выскальзываю, едва не задохнувшись под накидкой. Швыряю парочку бомб ослепляющего действия, чтобы выиграть время.

Целюсь в глаз, но попадаю в мрамор. Он слегка отводит голову.

— Наигрался? — спрашивает с вечным сарказмом, со всегдашней насмешкой. Даже не вспотел.

Улыбается, туманится рябью, и я пропускаю незамеченный удар. Падаю на четвереньки. Поднимаюсь… Комната не то, чтобы вращается, но покачивается. Шрам, которым он меня когда-то наградил, слегка покалывает — я начинаю волноваться.

Глаза его на миг меняют цвет, и верхний слой накидки начинает тлеть. Срываю плащ, выпрямляюсь. Он пытается схватить меня за горло, я перехватываю руку, швыряю его через голову на ковер. Вытаскиваю Молот Ра.

Зря я столько ждал… Прикоснувшись к молоту, я ощутил его мощь. Он сломан, но оставшейся энергии хватит на то, чтобы на несколько минут дать мне неуязвимость.

Шепчу невоспроизводимое слово — из молота в меня истекает, переливается сила. Я становлюсь быстр и легок; мир замедлился. Ощущаю каменную мощь мышц. Замечательно, хоть и жульничество. На мгновение Сполох — это я. Я лучше Сполоха. Я — Доктор Невозможный!

Он пытается встать, но я бью его в челюсть, и он отлетает к двери. Зал гудит от удара. Он слегка удивлен, не ожидал от меня такой силы. Он привык к победам, он не ждет сюрпризов, но — пока — не боится.

— Привет от Нельсона Джерарда!

Спрыгиваю со ступеньки, замахиваюсь, луплю сильнее.