Скифы. Строители степных пирамид - [3]

Действительно, скифы так же активно участвовали в торговле, как и в войне, и представляли собой настолько важный элемент жизни своей эпохи, что Геродот счел необходимым посвятить им целую книгу в написанной им великой «Истории». Для получения всей возможной информации он лично отправился в утомительное путешествие в Ольвию, греческое дальнее поселение, которое было основано в 645 г. до н. э. у места слияния Буга и Днестра. Чтобы существовать, Ольвия должна была пользоваться защитой скифов и зависела от торговли со скифскими племенами. За первое она платила своего рода дань. Геродот обнаружил, что Ольвия – приятный и процветающий город, и посвятил свое пребывание там благой цели: он выучил название племени и узнал об индивидуальных особенностях одного из вождей. Все это он занес в Четвертую книгу своей «Истории». Однако он был осторожен, проводя различие между фактами, в подлинности которых он убедился сам, и сообщениями, полученными им от других, которые он не имел возможности проверить. Но все же, несмотря на его отчет, отсутствие письменных источников в среде самих скифов стало сильным союзником забвения, и память о скифах быстро потускнела с их уходом с политической арены. К IV в. н. э. цивилизованный мир того времени совершенно позабыл о них, и должно было пройти пятнадцать столетий, прежде чем их искусство было открыто заново. Именно благодаря этому искусству им суждено было вновь занять свое место в памяти людей.

Рис. 1. Хронологическая таблица истории скифов

Первый шаг к восстановлению памяти о скифах был сделан в начале XVII в., когда организованные шайки разорителей могил начали массовые грабежи могильных курганов в Сибири. Сообщения об их опустошении достигли Петра I. Хотя царь и был озабочен делами на западе, чтобы иметь возможность финансировать организованные раскопки на восточных территориях, он отдал четкие распоряжения: шайки разогнать, виновников наказать, а награбленные ими предметы отослать к нему в Санкт-Петербург. В положенное время великолепная коллекция золотых поясных пряжек и пластин прибыла в столицу. Некоторые из них были украшены драгоценными камнями или эмалью; на большинстве из них, имевших форму горизонтально лежащей буквы «В», были изображены чрезвычайно любопытные фигурки животных. Коллекционеры и ценители искусства столицы были сильно озадачены стилем исполнения этих пряжек. Они были помещены в личную царскую сокровищницу и много лет спустя стали экспонатами Эрмитажа в Петербурге, где по-прежнему составляют уникальную коллекцию выдающегося значения.

В течение XVIII в. случайные находки в Сибири и на юге России, представлявшие собой изделия, украшенные похожими изображениями животных, способствовали поддержанию умеренного интереса к искусству такого рода, которое постепенно стало ассоциироваться с кочевниками евразийской степи. Эта точка зрения подтвердилась в 1763 г., когда генерал Мельгунов, назначенный на военную должность в южном регионе России, открыл великолепные могильные курганы, которые сейчас носят его имя. Его открытия произвели сенсацию, но даже при этом следующий реальный шаг вперед российская археология сделала не ранее чем в начале XIX в., когда были предприняты научные экспедиции в Сибирь такими первопроходцами, как Кларк, Паллас, Дюбуа де Монперё, Сумароков, и десятками других. Все эти путешественники отмечали многочисленность древних захоронений, которые, по крайней мере для археологов, разнообразили кажущийся безграничным сибирский ландшафт, но ни у кого из них не было возможности приступить к раскопкам в этом районе. Тем не менее в 1806 г. в Николаеве был основан музей; пятью годами позже другой музей открылся в Феодосии; в 1825 г. еще один появился в Одессе, а на следующий год самый крупный музей разместился в Керчи. Эти учреждения послужили стимулом для собирателей древностей, и за удивительно короткое время двое жителей Керчи, Дубрукс и Стемповский, хотя они не были профессионалами, при помощи двух директоров Керченского музея, Бларемберга и Ашила, а также местного представителя Министерства по делам окраин Карейши провели раскопки на месте стоянки древнего человека недалеко от Керчи. Вслед за этим подобные работы были проведены на Кубани и в других местах, расположенных вблизи южных оконечностей крупных рек, которые пересекают европейскую часть равнины. Вскоре стало достаточно ясно, что в курганах находятся не только захоронения людей и лошадей, но также и изумительные изделия мастеров по металлу, которые должны были иметь отношение к скифам. Точно так же стало очевидно, что эти люди развили особое анималистическое искусство, полное жизни и исполненное динамики, которая была определена законами природы и все же бросала им вызов; они изображали и реальных, и воображаемых существ, населявших их полные причудливых картин и суеверий умы. В захоронениях были найдены многочисленные предметы из бронзы и железа, а также много изделий из золота. Последние возбудили особое внимание, так как вскоре стало очевидным, что украшения на этих изделиях имели в какой-то степени отношение к тем пряжкам из Сибири, которые Петр Великий спас от уничтожения более века тому назад.