Скифская Русь. От Трои до Киева - [66]

Известно, что в коалицию стран Арсавы входила страна реки Сеха. Эту реку можно отождествить и с гомеровским Скамандром, и со страбоновской Скеей. Сразу три источника говорят о существовании скейского топонима, и это верный признак того, что скеи не были в Троаде случайными гостями.

Теперь о главном. Примем, что фракийские скеи, придя в Малую Азию, стали называться скифами. Каков тогда смысл их имени? Некоторые историки и сегодня толкуют его как «скитальцы», то есть кочующие с места на место. Такое определение очень подходит скифам, но, думается, не оно лежит в основе их имени. Мы принимаем мнение болгарского ученого Д. Дечева, который предложил производить этноним скеев от индоевропейского корня skai — «светлый». Тогда скифы-скеи — это попросту светлые (светловолосые, светлолицые, светлокожие). Косвенно эту версию подтверждает божественное название реки Скамандр. Ксанф по-гречески значит «рыжий, светло-золотистый», следовательно, и Скамандр можно переводить как «светлый меандр».

Страбон упоминает о фракийских ксанфиях: это те же золотоволосые скеи. Изначально они проживали в Подунавье (в области Мисия). Временем их миграции в Малую Азию естественно считать середину II тыс. до н. э., то есть тот момент, когда начинала складываться скифская общность. Как итог их переселения, между Троей и Лидией возникла малоазийская Мисия, частично совпадающая с областью, известной хеттам как «Страна реки Сеха».

Вместе со скеями в Анатолию пришли и их фракийские соседи — племя кебренов. К югу от Скейских ворот находилась равнина Кебрения. По ней струилась река Кебрен, на которой стоял одноименный город, а жителей звали кебренцами или кебренийцами. Еще в конце V в. до н. э. Ксенофонт писал о Кебрене как о «поселении, чрезвычайно укрепленном». На основании этих данных Л. А. Гиндин и В. Л. Цымбурский высказали догадку, что «колонисты из скеев и кебренов «перебрались через проливы совместно и заселили соседние области в Троаде южнее Илиона, но потом троянские скеи частично ассимилировались, частично на рубеже II–I тыс. до н. э. ушли в глубь Анатолии, как думает Г. Б. Джаукян, с потоком иных мигрантов, кебренцы же освоили получившую их имя долину и на многие сотни лет стали троянским народом».

Эту бесстрастную, академическую версию стоит «оживить», наполнить реальным геополитическим содержанием. Начнем с того, что название народа «кебрены» остается совершенно неясным для исследователей, а между тем это просто искаженное имя «северяне». Как и имя «скеи», оно отражает некоторое общую характеристику племени (или целой группы племен), переселявшихся в Малую Азию. Процесс образования Средиземноморской Руси был сложнейшей и широкомасштабной акцией арийского Севера. В середине II тыс. до н. э. египтяне нанесли сокрушительный удар по арийским племенам в Палестине, греки «выдавили» пеласгов с материковой части страны и с Крита, а хетты обозначили свое превосходство в Анатолии. Для поддержки и «подпитки» окруженных с трех сторон соплеменников арийцы-северяне осуществили массовое переселение части своих народов в Малую Азию. Единственным удобным путем был фракийский маршрут. Миграции тавров, скеев и кебренов были синхронными и отражали желание северян контролировать ситуацию в Передней Азии и на Ближнем Востоке. Результатом этой поддержки стало то, что хеттское царство на сто с лишним лет погрузилось в период смут, а страны Митанни и Арсава стали доминировать в регионе. Именно этот исторический момент скифы и считали временем рождения своей общности.

«Илиада» не упоминает скеев в числе защитников Трои. Но, думается, делать отсюда вывод, что к тому времени их не было уже в Трое, неправомерно. Имя скеев по своему смыслу стало обобщающей характеристикой целой группы племен. В какой-то момент оно могло выйти из официального употребления, но всегда было на устах и хранилось в памяти. Так происходило, к примеру, с этнонимом «русские» в новой и новейшей истории. Установленная нами связь скифской легенды с Лидией и Фригией как раз указывает, что на землях Троады должны были оставаться хранители памяти о скеях. Другое дело, что, добившись превосходства над хеттами, скеи-скифы распространили свое влияние по всей Малой Азии, и это распыление сил стоило, как это и происходит обычно, забвения их выдающейся роли.

Скейские ворота в Трое выходили на юг — точно в том направлении, где находилась соседняя Мисия. Вот и решение вопроса, почему Гомер не упоминает о скеях: их стали называть мисами (мизами). В основу названия племени мизов положено слово «муж». Оно по-разному выглядит в разных славянских языках: «моз» в словенском, «муз» в словацком, «маз» в польском (родительный падеж «меза») и родственно древнеиндийскому «manu» — «человек, муж», авестийскому «manus» и английскому «man» (у англичан от него образованы уважительные формы обращения «мисс», «миссис», «мистер»). В ведийской мифологии Ману рассматривается как первый человек и царь людей на земле. Арии принесли этот образ не только в далекую Индию, но и к германским племенам, которые считали своим прародителем Маннуса, и на Крит, достигший наивысшего могущества при легендарном царе Миносе, и в Египет, где первый царь первой династии носил имя Менее, а имя сына мифического первого царя было Манерос (Муж-рос). Но распространившийся на огромных пространствах язык ариев (древнейший вариант русского), служивший способом общения народов, вовлеченных в «арийскую орбиту», не оставался неизменным. Это происходило отчасти и вследствие того, что язык, как живое образование, может изменяться сам по себе. Главная причина, однако, заключалась в том, что арии соприкоснулись с разными народами и перенимали их варианты произношения своих слов.