Скелеты в оружейных шкафах. Книга первая. - [20]

В свите люди разные, часто случайные, многие друг друга, похоже, вообще не знают, профессору все пофиг, он царь и бог. Так что если заподозрят в Шульге затесавшегося чужака - всегда можно съехать, что “новенький, отделение перепутал”. Главное чтобы Варан его не узнал, тертый волчина…

Но с Вараном получилось вообще роскошно. С утра позвонил Орест, уточнил как дела, попросил Шульгу “ускорить набор команды и выбор дела” и поделился хорошей новостью, что нынче в четырнадцать ноль-ноль майора Вероникина представят к ордену, а заодно и накинут ему на погон еще одну звездочку…

Надо ли говорить, сколь неподдельной была радость, которую тут же выказал Мамонтову Шульга. Тот, похоже, чуть в свою трубку не прослезился от такого корпоративного духа…

Итак, судьба предоставила им с Назгулом хороший шанс, которым, как известно, не воспользоваться - смертный грех. По крайней мере, в маорийской религии, как пояснил ему компаньон.

Шульга чуть оттер плечом стрелявшую глазами из-под маски толстозадую тетку, типа мне положено быть ближе к профессорскому телу, и ломанулся в стеклянную дверь.

Толку от двух амбалов, пытавшихся одновременно сдержать вливающийся в отделение поток и проверять бейджики у прорвавшихся, было примерно как от козла молока. Пока одну девицу прищучили, трое, в том числе и Шульга, пристроились в кильватер к профессору.

Обход вели строго по часовой стрелке. В отделении оказалось занято три палаты. В первой дрых как сурок замминистра после инфаркта. Его профессура будить не стала. Выслушали сделанный шепотом доклад лечащего врача, кивнули, мол “продолжайте”.

Во второй обнаружился персональный пенсионер с диагнозом на три диссертации. Там задержались подольше. Профессура немного подискутировала по поводу проведения каких-то непонятных манипуляций, дедушка зыркал на них как врагов народа.

Наконец перешли в третью, охраняемую палату. Отодвинули, как стул, бойца на дверях, вломились толпой. Шульга сжал в кармане кулак с флешкой, напрягся.

Белые халаты окружили стеной кровать. Тут естественно был “интереснейший случай”. Понеслась медицинская тарабарщина про раневые каналы и пневмотораксы. Лечащий врач попробовал осторожно возразить в чем-то профессору, тот завизжал как боров, и пошло. За своего врача вступился завотделением и вскоре палата с недвижным Петжаком посредине по напряженности ситуации стала напоминать поле боя.

Сейчас! Шульга осторожно сделал шаг в сторону, присел, типа поправляет шнурок под бахиллом. Оперся на стойку, огляделся, чуть повернулся, чтобы спина закрывала руку от камеры, и нащупал на задней панели нужный разъем.

Кто бы сомневался - флешку он подсунул не той стороной. Развернул, вставил. Все, дело сделано. Теперь красиво уйти…

Маску он снял только когда вышел на улицу. Не самое конечно стремное задание из тех, что приходилось выполнять за эти полтора года, но все равно, куда денешься, рабочий мандраж.

Назгул, как и вчера, ожидал в машине.

- Ну что, как говорится, осталось лишь ночь простоять, да день продержаться.

- Может сразу перезапустим? - предложил Шульга, у которого еще не прошло возбуждение. - Чтоб два раза не ходить…

- Нет. Давай уже все по плану. Я запись результатов осмотра уже скачал. “Диагностируется незначительная негативная динамика”. Это походу означает, что в ближайшие несколько часов тушка не оживет. Ну а мы подготовимся как следует и будем работать…

Глава 18

Шульга припарковался, заглушил двигатель. Вытащил из багажника пакет с купленной по дороге едой, полной грудью вдохнул чистый сосновый воздух. Для полного счастья не хватало плещущегося за окном моря. Хорошее место, тихое и спокойное. Для тех, кому по карману этот недешевый комфорт.

Посмотрел на часы - пятнадцать двадцать. До финального этапа операции оставалось несколько часов и каждый из компаньонов решил провести их по-своему.

Назгул заказал на проходную доставку еды из приличного ресторана, пообедал и завалился спать, буркнув по-английски нечто вроде: “Да гори оно все огнем”.

Шульга, которого сидение в личной крепости Городецкого достало уже до печенок, поехал убивать сразу двух зайцев. Следовало первым делом решить хоть один кадровый вопрос, а затем и личную жизнь то ли устроить то ли разнообразить. Но в обоих случаях речь шла об одном человеке.

По официальной версии Шульга в эти дни занимался формированием новой группы, так что его отъезды и встречи подозрений у начальства вызывать не должны. Выбрав собственную “Паджеро”, он покинул территорию завода, и минут через сорок подкатил к дому. Из подъезда выскочила Юла.

Времени оставалось не так уж много, решил не экспериментировать. Поехали в давно прибитый загородный лесной клуб-отель, где у гостей не требуют документы. В будние дни аншлага здесь не было, выбрали по обоюдному согласию небольшой люксовый коттедж, отгороженный подстриженными кустами.

Место было знакомое, а потому они не испытывали той легкой скованности, которая непременно сопутствует любовникам, заскочившим в съемное жилье на дневной перетрах.

Пока Шульга разгружал на кухне еду, Юла убежала в ванну, коротко пошумела душем и выскользнула в гостиничном халате. Который тут же, на полпути от двери к кровати, и скинула…