Сказочные повести. Выпуск первый - [15]

В зале стало удивительно тихо.

Знатный путешественник с шумом втягивал в себя воду и изредка переводил дух. Воды в мраморной чаше заметно поубавилось.

Пожилой слуга наклонил поднос. Бокалы один за другим упали на пол и разлетелись с оглушительным звоном.

Знатный путешественник с видимым сожалением оторвался от воды, закрыл рот и оглянулся.

Можно было подумать, что пока он пил, все придворные и сам король превратились в статуи. Продавец придворных калош замер на одной ноге. Главный алхимик развернул носовой платок, но так и забыл высморкаться.

— Хм… — досадливо сказал знатный путешественник и погладил свои усы, с которых побежала вода. — Кажется, я немного увлекся, а?

Неизвестно, чем бы все это кончилось, но в этот момент в дверях появился начальник городской стражи.

Он отчаянно дрожал. Его ноги разъезжались на скользком полу, и он делал неимоверные усилия, чтобы как-нибудь собрать их вместе. Вид у него был самый жалкий.

Он дергал носом точь-в-точь как заяц. Можно было даже подумать, что у него под высокой шапкой с кокардой спрятаны заячьи уши.

— Виноват, ваше величество! Не углядел… Еще один откопали… — сказал он несчастным голосом.

— Придворные вмиг ожили:

— Не может быть!

— Неблагодарные!

— Ведь только вчера ночью откопали колодец в конце Кривой улицы!

— А стражников связали!

— А сегодня опять!

— Скоро они откопают все колодцы!

— Это заговор!

— Это бунт!

На губах у короля появился большой переливающийся мыльный пузырь.

Дело в том, что король, будучи еще младенцем, однажды, назло своим двадцати пяти нянькам, проглотил кусок мыла. Все двадцать пять нянек были немедленно брошены в тюрьму. Но это не помогло.

С тех пор стоило королю хоть немножко разволноваться, на губах у него появлялись великолепнейшие мыльные пузыри.

Мыло, проглоченное его величеством, было самого лучшего качества, поэтому пузыри выдувались большие, сияющие и удивительно круглые. Они отражали мраморные колонны, огни свечей и перекошенные лица придворных. Но короля это приводило в еще большую ярость.

— Засыпать колодец! Завалить камнями! Залить смолой! Нет, расплавленным свинцом!

По залу важно поплыли мыльные пузыри. Придворные шарахались от них в стороны.

Знатный путешественник издал страдальческий стон. Но никто не обратил на него внимания.

— Где этот колодец? — прошипел главный советник Слыш.

— У северных ворот, — лязгнув зубами, ответил начальник стражи.

— Это где три серых камня? — с неожиданным беспокойством спросил путешественник, делая шаг вперед.

Начальник стражи удивленно посмотрел на него и кивнул.

— Где еще такой высокий дуб с большим дуплом?

Начальник стражи снова кивнул и попятился.

Тут со знатным путешественником случилось что-то странное. С растерянным видом, ломая мягкие, гибкие руки, он бросился к королю:

— О!.. Ваше величество, не делайте этого! Умоляю вас, не заваливайте его камнями!.. — Он торопливо повернулся к Слышу: — Этот колодец — мой друг! Я в нем столько раз ночевал! В нем было так прохладно…

Слезы витыми струйками, как из носика кофейника, брызнули из глаз знатного путешественника.

Он начал удивительно меняться.

Щеки его из нежно-розовых вдруг стали густо-зелеными, в то время как башмаки, которые прежде были зеленые, как трава, почему-то порозовели, как розы. Нос знатного путешественника стал густо-синим.

Первым опомнился Слыш.

— Схватить голубчика! — прошептал он. — Это опаснейший преступник… Держите его!

Слыш прыгнул прямо на знатного путешественника, но тот мягко отскочил в сторону.

Они помчались по залу.

Резкие, угловатые прыжки главного советника напоминали полет летучей мыши, в то время как все движения путешественника были на редкость мягкими и плавными.

После каждого прыжка он менялся. Нос у него вдруг стал золотым и просто сиял, разбрасывая лучи в разные стороны. Но зато после следующего прыжка лоб его стал полосатым, белым в черную полоску, как у зебры.

В какой-то момент Слыш чуть было не ухватил знатного путешественника за полы развевающегося камзола, но в тот же миг с его правой ноги предательски свалилась калоша. Пока Слыш ловил ее ногой, путешественник очутился по другую сторону мраморной вазы.

Там его сейчас же со всех сторон окружили стражники.

Нетерпеливо притаптывая пяткой, вбивая башмак в непослушную калошу, Слыш бросился к путешественнику:

— Наручники! Кандалы! Цепи! В тюрьму его!..

Но знатный путешественник взглянул на него даже с каким-то сожалением.

— Я знал, что все кончится именно так, — почему-то грустно сказал он. После этого он дернул себя за ухо, легко подскочил и, совершив невероятный прыжок через голову начальника королевской стражи, нырнул прямо в мраморную чашу.

Мелькнули страусовые перья на его шляпе, которые к тому времени стали красно-сине-зелеными, и знатный путешественник скрылся под водой.

— Поймать его! Выловить голубчика! — прошипел Слыш.

Стражники бросились к мраморной чаше, расплескивая воду, принялись шарить руками по дну.

— Поймал! — закричал один из стражников, но на самом деле он схватил под водой руку Слыша.

Поднялся невообразимый шум. Вода выплескивалась из вазы. Возмущенные рыбы высоко подпрыгивали. Брызги летели в лицо и глаза стражникам. Те, ничего не видя, хватали под водой друг друга за руки, ловили за хвосты рыб и всякий раз думали, что поймали знатного путешественника.