Сказочка (Сказявские похождения Моти Быкова) - [7]

- О чём задумался, касатик?

- О жизни...

- А чего о ней думать? - преувеличенно-легкомысленно отмахнулась женщина. И вдруг потяжелела взглядом. - Жить надо. Да и всё.

- Мам, а что дядь Моте дальше делать? Я обещал, что помогу ему в свой мир вернуться, да только сам не знаю как.

- Так и я не знаю, - насмешливо улыбнулась она. - И никто в Сказяви. - Выдержала паузу, явно наслаждаясь Матвеевой растерянностью - мстила, не иначе. - Кроме того, кто у нас считается самым умным. Кто, говорят, всё-всё знает, что ни спроси.

- И кто же это? - жадно спросил Быков.

- Не догадываешься? Хрен, конечно.

- В смысле?

- В прямом. Сами же говорите - Хрен знает.

- Что, реально знает?? То есть это не... хм... просто выражение, и не трава такая, а кто-то, ну, настоящий? Как эта ваша... хм... задница на ножках?

- Конечно, настоящий, что ты удивляешься? Я сама лично его не видела, он же в столице живёт... Значит, аккурат туда тебе и надо.

- И далеко ли до этой вашей столицы?

- Не-а. Ежели коротким путём - так несколько дней всего, и ты там. Дороги у нас, конечно, не ахти, но указатели есть, не должен заблудиться. Тем более ты грамотный, прочитаешь.

- Интересно, как может называться ваша столица...

- Едрит-Мадрит! - радостно выпалил Кузька.

Матвей демонстративно закатил глаза. Ну да, блин, как же ещё?

Хозяйка заявила, что, так и быть, даст гостю в дорогу старое одеяло и мешок харчей, а взамен попросила починить завалившийся забор и сделать до темноты ещё кое-какую мужскую работёнку по дому. С неё потом ужин и спальное место на сеновале. А завтра она его рано-рано разбудит, накормит и в путь-дорогу спровадит, и даже платочком вослед помашет, на удачу...

Матвей с благодарностью согласился. И поработал тоже в охотку, даже приятно было показать местным, что и у него, городского пришельца, руки откуда надо растут. Кузька крутился рядом и помогал как умел - советами и мгновенным исполнением команд 'подай-принеси'. На ночь он просился к 'дядь-Моте' на сеновал, но мать не пустила - мол, належался там уже, так что вперёд и с песнями на печку. Убегавшийся малец неохотно послушался да и вырубился в момент, и тогда... Баба-Яга пришла к постояльцу сама.

Хорошо, что тот ещё не спал и потому не испугался, когда негромко скрипнула дверь, а потом зашуршало сено - всё ближе и ближе, пока его собственный 'айфонофонарь' не высветил прикрывшую ладонью глаза хозяйку.

- Да я это, я, не свети прямо в харю, ирод!

- Чего случилось?

Сквозь щелястые стены сарая ярко светила Луна (или не-Луна, неважно, всё равно один-в-один), и своеобразное лицо женщины было неплохо видно. Сейчас она была без платка, и 'мочалистые' косы, змеясь, скользили по её груди ниже... насколько ниже, Матвей благоразумно отслеживать не стал.

- А ничего, - усмехнулась она, наблюдая за его бегающим взглядом. - Как ответственная хозяйка, пришла узнать насчёт третьего пункта гостеприимства. Требуется?

- Смотря о чём речь.

- Да не ври, поди догадался. Накормить-напоить - сделано, спать уложить - извольте, женщину предложить для компании - так вот она я. Обещаю, доволен останешься, не раз и не два меня потом вспомнишь добрым словом...

Матвей аж загрустил. Если бы Луна светила не так ярко, а он за ужином выпил кружку-другую самогона - тогда, безусловно, встретил бы такое щедрое предложение 'на ура'. Но сейчас - нет уж, в цвете лет импотенцию заработать на нервной почве он как-то не мечтает. Хотя голос у Бабы-яги ничего такой, сексуальный, если не помнить про шнобель с бородавками и остальные 'детали', повёлся бы как миленький...

- Благодарю покорно, чрезвычайно польщён, но перед дорогой необходимо как следует выспаться, - выкрутился Быков. - Так что не обижайся, уважаемая, только я лучше...

- Ладно, не распинайся, поняла уже, - махнула рукой тётка. - Будем считать, что я тебе поверила. Я вообще женщина доверчивая.

- Посмотрел бы я на того, кто тебя обманет...

- Зришь в корень, Мотя. Не на кого смотреть.

- Вообще-то меня Матвей зовут, - непонятно почему набычился Быков. - Не люблю, когда так сокращают. С малого-то какой спрос, а уж ты...

- А что я? - в голосе Бабы-Яги промелькнула непонятная горечь. Глаза, в полутьме казавшиеся чёрными, смотрели на него вопросительно и почему-то с надеждой. Которая так же быстро погасла. Женщина резко отвернулась и, шурша, съехала по сену вниз.

- Завтра чуть свет подниму. Спи.

- Спокойной ночи!

Скрипнула дверь. Матвей подумал, что явно чего-то не понял. Она обиделась на его слова? И впрямь, кто его за язык дёргал?! Всё равно завтра прощаться, пережил бы 'Мотю' на раз. Извиниться, что ли, утром?

Назавтра Матвей забыл не только о своём обещании, а вообще с трудом сообразил, какого фига делает на сеновале, тем более один, и почему вместо будильника над ухом надрывается какой-то наглый петушище. Он, конечно, привык рано вставать - рабочий день с восьми начинался, но не в четыре же утра!!

Более-менее адекватным Мотя стал только после того, как по совету хозяйки сунул голову в ведро с ключевой водой. Чуть не заорал - ух, холодная! Но велено было ребёнка не будить, сдержался.

Баба-Яга была деловита и хмуровата - то ли тоже не выспалась, то ли всё ещё сердилась из-за вчерашнего. На него почти не смотрела и говорила шёпотом, боясь разбудить Кузьку. Жаль, он бы хотел с ним отдельно попрощаться... Но нет - так нет. Хорошо хоть, сообразил насчёт 'прощальных подарков', всё ж помогли ему мама с сынкой изрядно. И просветили, и сориентировали, и приютили... Ничего особо ценного у Моти не было, но на всякий случай он предложил хозяйке пяток новеньких и блестящих металлических десятирублёвок - вдруг в какой лавке примут, или выменяет по бартеру. Отказываться она не стала. Кузьке Матвей попросил передать брелок в виде верблюда в узорчатой попоне - дружбан из Туниса привёз. Ещё с вечера отковырял его от ключей и положил в ближний карман, чтоб не забыть. Хотел сначала кепку оставить, но мальчишке она всё равно капитально велика, а в походе да по солнышку головной убор - вещь жизненно необходимая. А ну-ка словит бритым затылком удар, сомлеет - а там поминай, как звали. Народ по Сказяви шляется сильно дозированно, можно успеть кустами зарасти, пока кто-нибудь мимо пройдёт... Так что уж лучше верблюд - и ребёнку радость, и ему карман меньше тянет.