Сказочка (Сказявские похождения Моти Быкова) - [20]

Понравилось - это ещё слабо сказано. Прошка едва не разревелся от счастья. Бывший Прошка, а с этого момента Билайн Терентьевич Мухоедов, извольте более не ошибаться, уважаемые!

Мда, если бы Матвей знал, что у него такая фамилия, подумал бы подольше. Ну, не засмеялся - и то достижение. Муська, в конце концов, может себе и папашину фамилию оставить.

Самому Моте достался самый козырный, по его мнению, трофей - массивный перстень из чернёного серебра. Весь в затейливых узорах, а вместо камня - выгравированная 'жутко-страшная' оскаленная морда... ежа. Ну а кем ещё мог быть этот монстрик, при таких-то иголках?! Суеверные сказявцы дружно отказались от такого сурового украшения, это попаданцу всё нипочём - на его исторической родине вообще черепушки носят, и ничего. Тем более, размер подошёл. Хоть какая-то память будет, когда домой вернётся. Блин, не 'когда', а 'если'...

В разгар делёжки Кузя неожиданно насторожился и завертел головой по сторонам.

- Ты чего?

- Показалось, наверное. Как будто плачет кто-то.

- Да брось! Не иначе какой баран со страху бебекнул, или...

- Ох я, голова - два уха! Совсем про Олюшку забыл!! - всплеснул лапками Хомяк. - Пойдёмте скорее, поможете!

Он, как мог быстро, закосолапил по направлению к кустам, из которых давеча вышел; любопытствующий народ дружно двинулся за ним. И так же дружно замер, раскрыв рты.

За полосой кустов пряталась отдельная, закрытая со всех сторон маленькая полянка. Пара старых одеял в тени большой плакучей ивы - не иначе лежбище проспавшего всю заваруху бывшего казначея. Но всеобщего внимания удостоилась куда более загадочная конструкция - огромный высокий ящик на колёсах, укрытый свисающим до земли узорчатым покрывалом. Фома рывком сорвал его, и оказалось, что это никакой не ящик. А клетка. Обитаемая.

Матвей обогнул замерших в шоке братьев и подошёл к ней первым.

- Ключ был только у Вырвиглота. Будем ступу поднимать, или ты сможешь сбить замок? - спросил Хомяк, обеспокоенно глядя на неподвижный комок перьев в дальнем углу.

- Смогу, пожалуй, - кивнул Быков. - А чего это на всех резко столбняк напал? Думают, сдохла птичка?

- Тише ты, не накаркай! - шикнул Фома. - Не видишь, что ли, это же не просто 'птичка', а настоящая голубоногая птица счастья!

Пока Матвей ковырял ножом замок, Хомяк поведал, что покойному атаману каким-то образом удалось заполучить себе это редчайшее и почти мифическое существо. Как известно, кто владеет птицей счастья, тому всегда сопутствует удача, а кто удачлив - у того дела идут как минимум хорошо. Бедную Олюшку амбициозный Шмакозявка всё время держал в клетке и берёг пуще глаза - ведь это она, а вовсе не его эксклюзивное 'оружие' обеспечивало его шайке безбедное существование. А вот сама птица счастья чем дальше, тем больше слабела и хирела. Сейчас, похоже, её дела совсем плохи. Успеют ли они помочь? И что для этого надо делать??

Ржавый замок в конце концов поддался, и Матвей с великой осторожностью извлёк птицу из её тюрьмы и положил на хомячьи одеяла. Кузькина мать решительно оттеснила мужиков и попыталась нащупать на её тоненькой шейке пульс. Видимо, удачно. Вслед за ней выдохнули и остальные.

- Не стойте столбами, принесите воды, живо! Кузька, метнись до ступы, тащи плетёную сумку, только аккуратно, не разбей ничего!

Всё было исполнено в мгновение ока. Женщина цыкнула, чтоб не лезли под руку, и смешала в кружке воду и резко пахнущее травами зелье. Потом приоткрыла болезной клюв и медленно, по чуть-чуть, споила лекарство. Прошло несколько томительных минут - и птица счастья, наконец, слабо шевельнулась и распахнула ярко-голубые, в тон лапкам, глаза. Изумлённо оглядела всю честную компанию, заметила Фому и снова обречённо зажмурилась.

- Не бойся, мы не разбойники, мы его тоже освободили! - торопливо зачастил Силантий. - И Вырвиглота раздавили, правда-правда, не сомневайся! Ты теперь свободна, Олюшка...

Енот украдкой покосился на брата, удивлённый его неожиданной горячностью. Кузькина мать тихонько фыркнула и закивала, подтверждая.

- Ты действительно свободна, лети, куда хочешь, хоть сейчас.

Бывшая пленница так и подскочила на месте. И тут же со вздохом опустилась обратно на одеяла.

- Спасибо вам. Я вижу, что вы меня не обманываете. Видит небо, как я хочу снова оказаться в родной стихии... Да вот только нескоро это будет, если вообще возможно. Крылья ослабли, я их почти не чувствую... Чему ты радуешься?! - возмущённо накинулась она на Силантия. - Ты же лучше них знаешь, что птице нельзя не летать! А ты...

- Я не сомневаюсь, что ты поправишься, - твёрдо ответил он. - И обязательно будешь снова летать. А для этого тебе нужно набраться сил. Вот я и радуюсь, потому что знаю, где можно это сделать. Ёжкин Кот будет счастлив тебе помочь. И мы все тоже...

Олюшка смерила его задумчивым взглядом, словно сканируя на предмет скрытых мыслей, и вдруг ни с того ни с сего заметно покраснела. Силантий резко отвернулся и, пробормотав что-то о пригляде за козлами, ломанулся в кусты. У Енота медленно отвисла челюсть.

- Он чего, в неё влюбился? - громко поинтересовался Кузя.

- А что, незаметно? - ехидно улыбнулась его маман. - Видишь, сынок, как иной раз жизнь поворачивается! Не думаешь - не гадаешь, и вдруг своё счастье встретишь. Только что с ним делать - вот в чём вопрос...