Сказки Вильгельма Гауфа - [3]
Там они застали купцов за обедом. Все пятеро сидели на расшитых золотом подушках; негры-невольники прислуживали им.
— Кто это с вами? Кого вы к нам ведете? — спросил молодой купец, обращаясь к вошедшим.
— Я Селим Барух из Багдада, — отвечал незнакомец. — На обратном пути из Мекки на меня напали разбойники, увели в плен и вот три дня как я бежал от них. Долго плутал я в пустыне, наконец по великой милости нашего пророка Магомета я встретился с вами, и решаюсь просить у вас позволенья продолжать с вами путь мой. Я молю вашей защиты и заслужу ее; в Багдаде я вас богато отблагодарю. Мой дядя великий визирь калифа.
— Хорошо, — отвечал старший из купцов, — мы тебе рады, Селим Барух; будь нашим гостем, пей же и ешь с нами.
Он сел и охотно принялся за обед, по окончании которого невольники убрали посуду и подали длинные трубки и дорогой шербет.
Хозяева и гость молча курили, поглядывая на дым, который разлетался тонкими, голубыми кольцами и мало-помалу вовсе исчезал.
— Это однако невыносимо скучно! — проговорил наконец младший из хозяев: — я привык, что после обеда невольники увеселяют меня музыкой и пляской, а теперь вот мы уже едем трое суток вместе и все только молчим! Неужто же нельзя найти какое нибудь средство развлечься и повеселиться?
— Я знаю, позвольте мне вам предложить, — начал чужестранец, — станем на привалах поочередно рассказывать сказки.
Все весело подхватили эту мысль.
— Да! Да! Рассказывать!
— А как я сам это предложил, то для первого раза позвольте мне же и начать.
Все с видимым удовольствием придвинулись ближе к рассказчику; тот, отхлебнув глоток шербета, погладил бороду и затем начал:
— Слушайте же мой рассказ о Калифе-Аисте.
Сказка о Калифе Аисте
Великий визирь скрестил на груди руки, низко поклонился калифу и отвечал:
— Мне грустно, господин! Под замком стоит разносчик с прекрасными вещами, а у меня нет лишних денег, не на что купить!
Калифу давно хотелось чем нибудь потешить своего визиря, и он велел позвать разносчика. Это был маленький, толстенький человечек, смуглый и весь в лохмотьях. Он вошел, разложил свой товар: кольца, бусы, пистолеты, чашки, гребни. Все это калиф с визирем рассматривал и наконец выбрал себе и ему пару пистолетов и для визиревой жены гребень.
Только-что хотел разносчик закрыть свой короб, как калиф увидал еще один ящичек, которого ему разносчик не показывал.
— А это что такое? — спросил он. Продавец вынул из него табакерку с черным порошком и запискою на незнакомом им обоим языке.
— Мне дал эти вещи какой-то купец, а он нашел их в Мекке на улице; я вам их дешево отдам, потому что они мне не нужны, не знаю что с ними и делать, — сказал торгаш. Калиф был охотник до старых рукописей, хоть читать их и не умел, а потому купил табакерку и отпустил продавца. Ему однако же очень хотелось знать что это за рукопись и он спросил визиря, не знает ли он кто-бы мог прочитать ее?
— У большой мечети живет человек по имени Селим, по прозвищу ученый; он знает все языки, пошлите за ним, он вам переведет.
Пришел Селим ученый.
— Слушай, Селим, — сказал ему калиф, — разбери ты мне это писание, говорят, ты по своей учености можешь это сделать; если так, то я тебя награжу дорогим платьем; если же ты не прочтешь, то за это тебе будет двенадцать оплеух и двадцать пять ударов по пяткам, чтобы ты по пустому не прозывался ученым. Селим склонился перед калифом.
— Воля твоя да исполнится, — проговорил он, и долго и внимательно стал рассматривать письмо. — Я готов дать голову на отсечение, что это по-латыни.
— А если так, то переведи, — приказывал калиф.
— Кто найдет это сокровище, — переводил Селим, — тот благодари Аллаха за его великую милость. Кто понюхает порошок этот, произнеся притом слово Мутадор, тот может обратиться в любого зверя, понимая и язык зверей. Если он захочет снова стать человеком, то пусть станет лицом к востоку, три раза поклонится и проговорит то же слово. Но нельзя смеяться, будучи оборотнем: иначе забудешь слово и на век останешься тем зверем, в которого обратился.
Таким чтением Селима калиф остался чрезвычайно доволен. Он заставил его поклясться, что никому не скажет об этой тайне, наградил его платьем и отпустил.
— Вот эта покупка стоит своей цены! Я не нарадуюсь на нее! В любое время сделаться животным — это потешно! Завтра приходи ко мне, мы с тобой отправимся в поле, понюхаем табачку и — прислушаемся, что творится вокруг нас в воздухе в воде, в лесах и в полях.
На другое утро, едва успел калиф одеться и поесть, как великий визирь уже явился к нему, готовый идти на условленную прогулку.
Калиф сунул табакерку за пояс, и приказав своим придворным не следовать за ним, отправился вдвоем с визирем. Сначала они вышли в сад, стали прислушиваться: но все было пусто, не видать и не слыхать ничего живого. Визирь предложил идти дальше, к пруду, где водились аисты; они ему нравились не только по виду и осанке своей, но и тем, что громко и звучно барабанили.
