Сказки Топелиуса - [4]

— Что жг, эта дудочка какая-нибудь особенная? — спросил Канут.

— Это волшебная дудочка, — сказала волна. — Когда она поет «ба-а-ай!» — все засыпают, когда она поет «ой-ой-ой» — все плачут, а когда она поет «тра-та-та!» — все смеются.

— Вот как! — сказал Канут. — Да, я нашел эту дудочку, но я ни за что ее не отдам. Уходи прочь, волна!

Волна вспенилась, поднялась и пошла на Канута, чтобы отнять у него дудочку, но Канут успел вовремя увернуться, и волна, сердито пророкотав что-то, отхлынула.

А Канут отбежал подальше от воды, вынул из кармана дудочку и принялся ее разглядывать.

— Так, значит, ты не простая дудочка, а волшебная, — сказал он. — А ну-ка, приколдуй мне тогда рыбку на крючок!

Канут поднес дудочку к губам и начал протяжно дудеть: «ба-а-ай! баю-бай!». Не прошло и пяти минут, как возле самого берега всплыл один окунь, потом другой, потом третий, потом всплыли лососи, за ними сиги, а там пошла плотва, уклейка и прочая быстрохвостая мелочь, какая только водится в море. Вся рыба лежала на боку и спала крепким сном.

«Ого! Сегодня у меня будет богатый улов», — подумал Канут и побежал домой за корзинкой.

Но полакомиться рыбой ему так и не довелось.

Когда он вернулся, плотная темная туча повисла над берегом. На самом деле это была не туча, а морские птицы — утки, дикие гуси, чайки, лебеди, — которые почуяли поживу и слетелись сюда со всего берега. Все эти незваные гости наперебой выхватывали из воды сонную рыбу и тут же глотали ее. Самые жадные, самые горластые были чайки. Они дрались из-за каждой рыбины и пронзительно кричали: тай! ай! тай! ай! А эхо разносило по всему берегу: дай! дай! дай! дай!

И вдруг в середину стаи, прямо из облаков, ринулся морской орел. Он выхватил щ воды самого большого лосося и полетел прочь.

Этого Канут не мог уже вытерпеть.

— Вот я влм покажу, воры! — закричал Канут.

Он схватил полную пригоршню камней и принялся швырять ими в птиц. Одной он подбил крыло, другой зашиб лапу, третьей отбил хвост, но стая всё равно не разлеталась.

Канут чуть не заплакал от досады.

Но тут откуда-то со стороны хлопнул выстрел, потом еще выстрел, потом еще. После каждого выстрела птицы замертво падали в воду, и не прошло десяти минут, как почти все они были перебиты. Даже морскому орлу не удалось уйти от меткой пули. Она настигла его под самыми облаками, и, вместе со своей добычей в когтях, орел камнем упал в море.

В это время из-за маленького островка выплыла лодка с тремя охотниками. Это был сам господин Петерман и его друзья. Господин Петерман любил поохотиться. Когда охота не удавалась, он очень сердился и бранил свое ружье. Но сейчас он был в самом лучшем расположении духа. Еще бы! Ведь такой удачной охоты у него еще в жизни не было!

Лодка подплыла к самому берегу, и господин Петерман с друзьями принялся подбирать добычу.

— Послушай, Канут, — крикнул господин Петерман, выуживая сразу двух уток, — как это тебе удалось подманить столько птиц?

— А я их вовсе не подманивал, — сказал Канут. — Я наигрывал на своей дудочке рыбам, а птицы почуяли добычу и сами слетелись сюда.

— Ну, я вижу, ты очень искусный музыкант, — сказал господин Петерман. — Я теперь так и буду называть тебя: Канут-музыкант. Но, послушай, Канут-музыкант, что с тобой случилось? Ты стал тощим, как тычинка хмеля!

— Я бы и рад быть круглым, как тыква, — весело сказал Канут, — да ведь когда обедаешь через два дня на третий, особенно не растолстеешь.

— Это ты верно говоришь, — согласился господин Петерман. — Ну, так вот что: я приглашаю тебя сегодня на обед. Ведь если бы не ты, нам никогда бы не настрелять столько дичи! Только приходи не раньше четырех часов, а то повар не успеет зажарить птицу. Кроме того, я не люблю обедать слишком рано. Но, смотри, не опаздывай — я не люблю обедать слишком поздно.

— Благодарю вас, — вежливо сказал Канут, — я буду ровно в четыре. — А про себя подумал: «Для того, кто ничего не ел со вчерашнего дня, это не слишком-то рано!»

Наконец, лодка, нагруженная дичью, отчалила от берега, а Канут с пустой корзиной пошел домой.

— Ну, Канут, много ли ты наловил рыбы? — спросила бабушка.

— Наловить-то я ничего не наловил, а видеть — много видел. Но рыбу поели птицы, а птиц подстрелил господин Петерман.

— Жаль, — сказала бабушка. — У нас на обед только и есть, что четыре картофелины, одна салака да пол-ломтя черствого хлеба.

— Пусть всё это будет вам, бабушка, — сказал Канут. — Сегодня господин Петерман пригласил меня к себе на обед, и я принесу вам оттуда кусочек сыру!

— Только смотри, Канут, не вздумай идти через Кикальский лес, — сказала бабушка. — Там живут эльфы и всякая нечистая сила. Иди лучше берегом.

— ’ Берегом идти очень далеко, — сказал Канут.

— А повторяй по дороге правила из грамматики, вот и не заметишь, как дойдешь. А главное, поменьше думай о еде — это никогда не приводит к добру.

В конце концов Канут решил послушаться бабушкиного совета и идти берегом.

Но когда он отошел немного от дома, он подумал:

«Глупо шагать целых две мили по солнцепеку, когда лесом путь гораздо короче».

И он свернул на дорогу, которая вела прямо в Кикальский лес.

В лесу было очень тихо и очень темно. Солнце почти не проглядывало сквозь густые шапки деревьев.