Сказки старого Вильнюса III - [12]

И только тогда, слушая этот абсурдный диалог как бы со стороны, Марк наконец по-настоящему удивился. Называя вещи своими именами, как минимум охренел. Но не подал виду. Регулярные чаепития с призраком, что ни говори, дисциплинируют сознание и воспитывают невозмутимость. Всем бы рекомендовал.

— Меня зовут Эсмеральда, — представилась гостья. — Я знаю, что с человеческой точки зрения это довольно вычурное имя. Да и с вороньей тоже. Но для оборотня, по-моему, в самый раз. Так что пусть будет.

— А ты так и родилась оборотнем? — с любопытством спросил Марк.

— Ну да, — кивнула она. — А как иначе?

— А кем именно — человеком или птицей?

— Я вылупилась из яйца. Но выглядела при этом как маленькая девочка. Мать переполошилась, но я тут же превратилась в вороненка, и меня выкормили, как обычного птенца. Впрочем, все могло быть и не так, я знаю цену младенческим воспоминаниям. А расспросить некого. Я уже довольно долго живу на свете. И давным-давно отбилась от своей стаи. У оборотня нет другого выхода, ты всегда сам по себе, хочешь того или нет.

— А не превращаться ты не можешь? Ну, решить, кем больше нравится быть, и остаться в этом состоянии.

— Могу, — вздохнула Эсмеральда. — Но это тяжело. Один раз я взяла волю в кулак и была вороной несколько лет подряд, не превращаясь. Жить вполне можно, но так тоскливо! И сразу вдруг никакого смысла, если ты понимаешь, что я имею в виду.

— Наверное, понимаю. А человеком оставаться пробовала?

— Дольше двух дней ни разу не продержалась.

— Тоже затосковала?

— Да нет, не успела. В человеческом облике слишком много других проблем. Сразу выясняется, что надо где-то жить. Есть человеческую еду, одеваться — это для начала. И еще, говорят, нужны какие-то документы — этого я совсем не понимаю! И для всего требуются деньги. Столько денег нужно всего на неделю обычной человеческой жизни! Я за сто лет не наворую, даже если поселюсь на подоконнике какого-нибудь банка. А заработать их в человеческом виде — так я же ничего не умею! Разве только на ярмарке себя показывать. Но я, честно говоря, боюсь. Люди не любят, когда кто-то по-настоящему превращается. За фокус заплатят и будут довольны, а за настоящее чудо пристрелят — и привет.

— Да, действительно, — вздохнул Марк. — Я как-то не подумал. Слушай, но откуда у тебя эта одежда? Неужели можно сразу превратиться в одетого человека? Я думал, только в голого.

— Сперва так и было, — кивнула Эсмеральда. — Ужасная проблема! То есть я, конечно, не превращалась у всех на виду, так что никто на меня не глазел. Но холодно же! Ужасно холодно без перьев, даже летом — с непривычки-то.

— И как выкручивалась?

— Ну как. Воровала понемножку. Залетала в распахнутые окна. Если в комнате были люди, тут же вылетала обратно. А если пусто, искала одежду, ее иногда бросают прямо на стуле. И даже шкаф могут оставить открытым, если повезет. Пальто в клюве не утащишь, но платье или блузку — вполне. Собрала целый склад — я как раз тогда нашла заброшенный сарай на Антоколе, более-менее сухой и чистый. Было во что переодеться, хотя выглядела я, конечно, натуральным чучелом. Люди принимали меня за нищенку, но это даже неплохо: иногда они давали мне денег. Понемножку я скопила себе на приличную одежду и обувь. А когда научилась превращаться в ворону, не раздеваясь, дела пошли куда лучше. По крайней мере, всегда точно знаешь, как будешь выглядеть в следующий раз.

— Превращаться, не раздеваясь?! — изумился Марк. — В жизни не думал, что такое возможно.

«Как будто при этом ты думал, что превратиться в птицу, раздевшись, — обычное дело», — насмешливо сказал он себе.

— Я сама до поры до времени не подозревала. Но оказалось, это просто дело привычки. Если как следует привыкнуть носить одежду, не задумываясь, есть она на тебе или нет, приходит момент, когда просто забываешь раздеться перед превращением. Обычная рассеянность! И выяснилось, что одежда, которую носил человек, совершенно не мешает мне быть нормальной вороной. А потом я сразу превращаюсь в одетую женщину. Очень удобно! Хотя обновок все-таки ужасно хочется, — жалобно добавила она. — Но из магазина особо не украдешь, а на открытых рынках дрянь и дешевка. Опостылело ее носить! Но такова моя жизнь — где плохо лежит, оттуда и тащу.

— Черт, — улыбнулся Марк. — Ты так это сказала, что мне сразу захотелось отвести тебя в магазин.

— Это было бы здорово, — вздохнула ворона Эсмеральда. — Я вот мимо «Зары» каждый день летаю, так чуть не плачу! Там в витринах такие платья! И брюки, и пиджаки. И летние пальто с золотым позументом, у меня еще никогда такого не было…

— Туда и пойдем, — решил Марк. — Бренд сам по себе дешевый, а сейчас еще и распродажи. Полмагазина можно вынести, не разорившись.

— Ты что, серьезно?

— Конечно, серьезно. Какой смысл попусту тебя дразнить?

— Боже мой, — сказала она, театрально заломив руки, — какой же ты хороший! Я думала, таких людей не бывает.

— Да сколько угодно, — отмахнулся Марк. — Просто «хороший» — это же не постоянное состояние человека, а вопрос настроения. У меня оно сегодня как раз подходящее. И есть все основания полагать, что завтра будет не хуже.