Сказки попугая (Тота кахани) - [7]

Шрифт
Интервал

Все эти мотивы характерны для страны и эпохи. Аристократические тенденции высших классов мусульманства нашли благодарную почву в Индии, разделенной социальными перегородками каст, строго соблюдающих иерархию высоко- и низкорожденных.

Кастовые предрассудки нашли отражение и в ряде других сказок: почтение к брахманам — в рассказе 25-м, запрет совместного вкушения пищи членами разных каст — в рассказе 21-м. Но и тут не обходится без противоречий: жена простого солдата пристыдила принца (рассказ 6-й); брахманы, члены высшей касты, попали в трагикомическое положение (рассказ 33-й). Интересно отметить, что «Сказки попугая» не выдвигают никаких идеалов для служителей культа и почти всегда выставляют их в невыгодном свете: в рассказе 25-м фигурирует брахман, обманом добывший жену; в рассказе 13-м — брахман, ослепленный жадностью; в рассказе 5-м — брахманы-ханжи, обманутые хитрыми ремесленниками. Религиозные аскеты изображаются нарушителями обета целомудрия: мусульманский монах пытается отнять женщину у своих спутников (рассказ 7-й); факир влюбляется в дочь раджи и добивается ее руки (рассказ 8-й); джоги имеет жену, с которой не спускает глаз (вводный анекдот в рассказе 6-м).

Скептически относятся «Сказки» и к представителям суда и администрации. Правда, в рассказах 21-м и 32-м мы встречаем умных, знающих, дело судей, но рассказ 5-й высмеивает глупого судью, грубо обманутого столяром; рассказ 7-й показывает судью, который, забыв о своих обязанностях, старается заполучить красавицу; а рассказ 33-й прямо и откровенно изображает классовый суд: судья не верит цырюльнику и выносит ему обвинительный приговор на основе лживых показаний купца. В рассказе 7-м фигурирует градоначальник, обманом пытающийся овладеть красивой женщиной; но особенно резок рассказ 14-й — острая сатира (по обыкновению прикрытая ширмой сказки о животных) на охранную полицию: кошка, нанятая для истребления мышей, тревожащих тигра, только отпугивает их, но не ловит, чтобы с исчезновением вредных элементов не быть уволенной за ненадобностью.

Буржуазия в «Сказках попугая» изображается в не особенно привлекательном виде: торговец ради собственных целей открыто предлагает свою дочь государю (рассказ 28-й); Маймун проделывает выгодную, но грабительскую торговую операцию (рассказ 1-й); купец, в минуту меланхолии раздавший свое богатства нищим, с радостью снова набрасывается на золото и лживыми показаниями на суде губит цирюльника (рассказ 33-й); порой купцы выступают в роли обманутого мужа (рассказ 3-й и 10-й) или предприимчивого любовника (рассказ 27-й).

В двух рассказах (6-м и 32-м) фигурируют представители военной профессии, которым авторы, повидимому, симпатизируют. В первом из них воин и его жена даже одержали нравственную победу над принцем.

Низшие классы играют большую роль в «Сказках попугая». В одном случае описывается эпизод из жизни крестьянской семьи (рассказ 11-й), ремесленники же представлены во многих сказках рядом профессий: столяр, ювелиры, портной, охотник, ткач, горшечник, цырюльник, садовник. Ко всем им, за исключением ювелиров, слывущих у индийского населения обманщиками и занимающихся ростовщичеством, авторы «Сказок попугая» относятся сочувственно. Ремесленники изображаются как искусные мастера (рассказы 5-й, 7-й, 17-й), усердно работающие, но лишенные возможности выбиться из бедности иным путем, кроме кражи (рассказ 5-й), или наивных попыток колдовства (рассказ 33-й). Вообще мотив нищеты много раз звучит в «Сказках попугая», отражая бедственное положение индийских масс, угнетаемых властями, разоряемых поборами, страдающих от войн между местными князьями и от набегов чужеземцев. Отдельные рассказы нередко начинаются с того, что герои, гонимые голодом, покидают свою родину и уходят на заработки (рассказы 5-й, 6-й, 7-й, 13-й, 18-й, 29-й, отчасти рассказ 8-й, где бедный факир ищет золота, чтобы купить жену); особенно же выразительна история ткача Зарира, который, несмотря на свое высокое мастерство, уже не находит в родном городе сбыта для дорогих тканей своего изделия. С ним успешно конкурирует ткач, производящий простые дешевые ткани — предметы широкого потребления, а не роскоши, недоступной жителям разоренных областей (рассказ 17-й).

Особо следует сказать о женщинах, роль которых в «Сказках попугая» не меньше роли мужчин.

С одной стороны, «Сказки» рисуют идеал женщины того времени, с другой — показывают ее такою, какой она была в действительности.

Индийская женщина феодальной эпохи не принимает участия в общественной жизни и работе. Круг ее действий ограничен обслуживанием семьи. Она не имеет ценности как самостоятельная личность, от рождения она предназначена служить мужчине в качестве дочери, жены, матери. Девушкой она подчиняется воле отца в выборе мужа; выйдя замуж, она должна быть скромной, послушной, верной женой, верной не только до смерти мужа, но и после нее, ибо, овдовев, женщина не смеет искать счастья в новом браке, а самое достойное для нее — дать себя сжечь вместе с покойником. За малейшее отклонение от супружеской верности, всегда прощаемое мужьям, жену беспощадно клеймят и жестоко наказывают. Так, в «Сказках попугая» Маймун убивает Худжасту за измену, еще и не состоявшуюся (рассказ 38-й). Не малую роль в таких воззрениях на женщину сыграл ислам, распространившийся в Индии. Высокие индийские касты, подражая мусульманской аристократии, ограничивают свободу женщин до последних пределов; более низкие касты тянутся за высшими. Женщина обречена проводить жизнь в стенах своего дома, она не смеет показываться иным мужчинам, кроме мужа и ближайших родственников; выходя на улицу, она должна закрывать лицо.


Рекомендуем почитать
Книга дворцовых интриг. Евнухи у кормила власти в Китае

Эта книга необычна, потому что необычен сам предмет, о котором идет речь. Евнухи! Что мы знаем о них, кроме высказываний, полных недоумения, порой презрения, обычно основанных на незнании или непонимании существа сложного явления. Кто эти люди, как они стали скопцами, какое место они занимали в обществе? В книге речь пойдет о Китае — стране, где институт евнухов существовал много веков. С евнухами были связаны секреты двора, придворные интриги, интимные тайны… Это картины китайской истории, мало известные в самом Китае, и тем более, вне его.


Рассказы о необычайном. Сборник дотанских новелл

В сборник вошли новеллы III–VI вв. Тематика их разнообразна: народный анекдот, старинные предания, фантастический эпизод с участием небожителя, бытовая история и др. Новеллы отличаются богатством и оригинальностью сюжета и лаконизмом.


Лирика Древнего Египта

Необыкновенно выразительные, образные и удивительно созвучные современности размышления древних египтян о жизни, любви, смерти, богах, природе, великолепно переведенные ученицей С. Маршака В. Потаповой и не нуждающейся в представлении А. Ахматовой. Издание дополняют вступительная статья, подстрочные переводы и примечания известного советского египтолога И. Кацнельсона.


Тазкират ал-аулийа, или Рассказы о святых

Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.


Когда Ану сотворил небо. Литература Древней Месопотамии

В сборник вошли лучшие образцы вавилоно-ассирийской словесности: знаменитый "Эпос о Гильгамеше", сказание об Атрахасисе, эпическая поэма о Нергале и Эрешкигаль и другие поэмы. "Диалог двух влюбленных", "Разговор господина с рабом", "Вавилонская теодицея", "Сказка о ниппурском бедняке", заклинания-молитвы, заговоры, анналы, надписи, реляции ассирийских царей.


Средневековые арабские повести и новеллы

В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.


Бог-Скорпион

В 1971 г. Голдинг выпустил в свет сборник «Бог-Скорпион», повести которого переносят читателя то в Древний Рим («Чрезвычайный посол»), то в первобытную Африку («Клонк-клонк»), то на знойное побережье Нила в IV тысячелетие до новой эры («Бог-Скорпион»). Заглавная повесть сборника представляет собой небольшую стилизованную зарисовку из жизни древних египтян. Голдинг, с детства увлекавшийся историей и мифологией Древнего Египта, с наглядностью почти кинематографической воспроизводит быт, нравы и обычаи древнеегипетского царства.


Ирландские саги

Из огромного количества сохранившихся до нас старых ирландских сказании мною были выбраны для перевода образны из двух групп саг. Первая содержит древнейшие из героических саг, именно — относящиеся к циклу Кухулина. В таком виде, особняком, они стоят обычно и в ирландских древних рукописных сборниках. Мною подобраны из них те, которые изображают наиболее яркие моменты из жизни этого героя. От перевода наиболее прославленной из них, Похищение быка из Куальнге, я вынужден был воздержаться в виду как огромного объема, так и слишком однообразного характера ее.