Сказки о самой душевной науке - [82]

– Ну-ка, ну-ка! – Джек Подружитель протянул Юле руку.

Девочка не успела заметить, каким образом бывший пират вскрыл шкатулку – неуловимым движением больших ловких пальцев. Ключа в шкатулке не оказалось. Зато там обнаружилась тонкая черная записная книжка. Подружитель перевернул несколько страниц.

– Мне кажется, здесь стихи! – с удивлением воскликнул он. – Неужели Его Величество балуется стихами?

Юля взяла у него записную книжку и вчиталась в текст, написанный мелким, затейливым почерком.

– Выходит, так… Вот послушайте, например:

Как трудно быть среди людей с людьми,

Как страшно без людей остаться в мире.

И одиночество немыслимо томит,

И ров непонимания все шире.

…Повсюду лабиринты, тупики,

Но выход из себя всего труднее.

На сердце давит черный слой тоски,

Душа черствеет и сжимается под нею.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересованно сказал Пси-Маг. – Разреши мне посмотреть.

Юля протянула ему записную книжку. Пси-Маг очень внимательно просматривал страницу за страницей.

– Хм! – произнес он. – Вот еще в том же духе:

Надоело с нелепостью биться,

Зарекаюсь разглядывать впредь

Эти постные, скучные лица,

На которые тошно смотреть.

Надоело – нет сил – измываться

Над собой, подавляя протест,

И получше ответить стараться

На какой-то нелепейший тест…

И так далее.

– И что на это можно сказать? – спросил Джек Подружитель.

– По-моему, хорошие стихи, – осторожно сказала Юля. – Разве нет?

– Стихи не очень хорошие, – задумчиво пробормотал Пси-Маг. – Иногда – просто слабые. Сразу видно, что писал не профессиональный поэт… Интересно, сколько лет королю?

– Не знаем, – пожав плечами, ответил за всех Ком Муникат. – Мы его вообще никогда не видели. А что?

– Да так… Здесь много стихов об одиночестве, о тоске, непонимании. Такое впечатление, что автор сильно страдает именно от непонимания со стороны других людей. И доверяет свои чувства только записной книжке. Может быть, больше некому?

– Бедненький. Одиночество, никакого общения, – со вздохом сказала Юля.

– Вот-вот! Никакого общения… не осталось в Королевстве Разорванных Связей из-за этого Бесконтакта! – возмущенно сказал Джек Подружитель.

– Все это очень любопытно, – так же задумчиво произнес Пси-Маг. – Есть над чем поразмышлять.

– Не понимают его, видишь ли! – продолжал кипятиться Подружитель. – Понимания всегда можно добиться – стоит только захотеть. Однажды со мной случилась история – прямо сказка! – и то в конце концов удалось понять полиэгов. Все уже думали, что ничего не получится. Но ведь поняли все-таки!

– Что за история? – спросила Юля. – Расскажите.

– Да-да, расскажите, – присоединились пониманьяки. – Времени у нас достаточно. Уж лучше напоследок хорошую байку послушать.

Подружителя не пришлось долго уговаривать.

– История эта произошла, когда я начал новую жизнь – жизнь странствующего психолога…

Сказка о понимании

С недавних пор задачей моей жизни стала помощь всем существам Вселенной в преодолении психологических трудностей – я уже говорил вам об этом. Мне даже присвоили ученое звание – ПсиНа. Это значит «психолог-навигатор».

Однажды я узнал: только что открыта новая цивилизация в созвездии Южного Креста. Прекрасно! Но начальник межзвездной экспедиции капитан Тук сообщал, что в контакт с местными жителями вступить не удается. В общем-то ничего удивительного: инопланетяне бывают такими неожиданными. Кое-кто абсолютно не желает иметь дело с другими мирами.

В чем там было дело на этот раз, я так и не понял. Начальник экспедиции сообщал как-то туманно и невнятно. Вроде бы и они не против, а что-то понимание никак не налаживается. «Ого! – сказал я себе. – Тут есть какая-то загадка. И пусть меня лишат звания ПсиНа, если загвоздка там не в разнице психологии миров!»

Разумеется, заинтересованный, я тут же вскочил в свой звездолет и стартовал в созвездие Южного Креста. Скоро я был у нужной планеты и сразу увидел вращающийся на орбите звездолет экспедиции. На его борту меня встретил начальник экспедиции, мой старый приятель, похожий на пирамиду марсианин Тук. На малиновом четырехротом лице Тука явственно читалась растерянность.

– Так почему же вам не удалось добиться взаимопонимания с этими… как они, кстати, называются? – спросил я, едва поздоровавшись.

Малиновое лицо Тука вдруг приобрело ярко-голубой оттенок, что является на Марсе признаком сильнейшего смущения.

– Единственное, что они успели сообщить, что зовутся полиэгами. По-нашему, многояшки.

– И что же там с многояшками? В чем проблема?

– Понимаешь, мы никак не можем успеть поговорить, – робко сказал он.

– Ничего не понял. Кто же мешает?

– Когда мы вступаем в контакт с любым из них, то сначала все идет хорошо, а потом как будто собеседника заменяют кем-то другим, с которым весь разговор надо начинать заново. Или он вообще умирает…

– Что?!

– Да лучше ты сам попробуй! – Тук в отчаянии махнул всеми своими шестью руками.

Уже через час в сопровождении двух офицеров, подчиненных Тука, я был на поверхности Полиэгии. Поляна, лес, река были обычными, только цвета совершенно немыслимо яркие, у меня даже третий глаз помутнел. Среди этой красоты были и вещи явно искусственного происхождения: какие-то ящички, сферы, цилиндры самых разнообразных размеров и нечто вообще бесформенное.