Сказки Миёко Мацутани - [61]
— Значит, это ты крикнул: «О-бакэ-э!»
И они поглядели друг на друга и рассмеялись.
— А я думала, о-бакэ такие страшные… — сказала летучая мышка.
О-Бакэ-тян вздохнул и запел:
Летучая мышка заплакала.
— Я тоже одна осталась, — сказала она. — Когда-то люди боялись летучих мышей. А недавно хозяин этого дома, покидая его, схватил маму и папу, сунул их в карман и унёс куда-то.
В носу у О-Бакэ-тяна защипало — ему тоже захотелось заплакать, но он сказал бодрым голосом:
— Давай дружить, летучая мышка! Будем вместе пугать людей.
Вот так у О-Бакэ-тяна появилась подружка.
>Глава третья
Снежные о-бакэ
Очень рад был О-Бакэ-тян тому, что у него появилась подружка. Звали летучую мышку Чичи.
Однажды проснулся О-Бакэ-тян, видит: денёк выдался погожий, самый подходящий, чтобы к Чичи в гости сходить.
Нужно сказать, что погожий денёк для о-бакэ вовсе не такой, когда ярко светит солнце, а по небу плывут пышные, румяные, как булочка, облака. Наоборот, когда серое небо низко нависает над землёй, а тёмные клубящиеся облака стремительно несутся по небу и воет ветер — это и есть самая подходящая погода для о-бакэ. В тот день вдобавок было ещё и холодно. Казалось, вот-вот пойдёт снег.
«Чем бы нам заняться?» — думал О-Бакэ-тян, летя по небу.
Приблизившись к дому, где жила Чичи, он, как всегда, вежливо поздоровался:
— Здравствуйте! Я не чудище. Я — О-Бакэ-тян. Привет кошке!
Однако ему никто не ответил.
— Чичи! Где ты? Давай поиграем, — сказал он. Но в доме было тихо.
О-Бакэ-тян облетел дом, заглядывая во все углы. И вдруг с изумлением уставился в потолок.
На потолке вниз головой висела Чичи. Будто тряпочка.
— Чичи! Ты что?! Давай поиграем.
— Я бы поиграла… да… не могу… пошевелиться, — прошептала Чичи с трудом.
— Гм! — удивился О-Бакэ-тян и сказал: — Подожди! Я сейчас вернусь.
И, натыкаясь на разные предметы, он поспешно полетел обратно в рощу. Как я уже сказала, О-Бакэ жили в дупле у корней старого дуба. Так было зимой. Летом же они переселялись на дачу, на верхушку дуба. Там, в тени шелестящей на ветру листвы, они наслаждались прохладой. Осенью, когда с дуба опадали листья, они снова поселялись в дупле.
— Мама! Беда! — закричал О-Бакэ-тян, влетая в дупло. — Летучая мышка Чичи висит вниз головой.
— Не волнуйся, О-Бакэ-тян! Летучие мышки всегда спят вниз головой, — сказала мама О-Бакэ.
— Да? А я не знал. Но Чичи не спит. Она заболела — не может пошевелиться. Ей поиграть хочется, а она сдвинуться с места не может.
— А-а! Это она в зимнюю спячку впала, — заметил папа О-Бакэ из гамака. — Теперь до весны будет спать. Холодно ей, оттого и спит всю зиму.
— Ну вот! — огорчился О-Бакэ-тян. — Висит одна-одинёшенька на потолке. А ей поиграть хочется!
— Я придумала! — радостно воскликнула мама О-Бакэ и захлопала в ладоши. — Пусть летит к нам. У нас очаг горит, тепло… Сейчас я приготовлю ей хорошее лекарство. Выпьет ложку и разогреется.
Мама О-Бакэ поставила на огонь котелок и велела О-Бакэ-тяну набрать шиповника. Когда О-Бакэ-тян вернулся с шиповником, над котлом уже поднимался пар. Мама О-Бакэ бросила в котёл измельчённый корень какого-то дерева, толченую ракушку, грибы, хвост ящерицы, ещё что-то непонятное и помешала всё это длинными деревянными палочками.
— Мама! Я принёс шиповник, — сказал О-Бакэ-тян.
Мама О-Бакэ молча кивнула и бросила ягоды в котёл. Пламя ярко вспыхнуло и осветило дупло.
— Настоящая о-бакэ! — сказал папа.
— Да? — спросила мама радостно и вся зарделась. Её белёсое тело вспыхнуло как пламя.
«Какая мама красивая!» — подумал О-Бакэ-тян.
— Ну вот, всё готово. Пусть Чичи выпьет одну ложку этого лекарства.
И, зачерпнув из котла ложку варева, мама О-Бакэ передала её О-Бакэ-тяну.
О-Бакэ-тян помчался что было духу к Чичи. Меж тем пошёл снег.
— Вот хорошо! Мы будем лепить снежных о-бакэ! — воскликнул О-Бакэ-тян, летя по небу.
Утром жители городка сильно удивились: на улицах, на почтовых ящиках, тут и там торчали удивительные снежные о-бакэ. На школьной крыше сидел рядышком целый десяток о-бакэ.
— Кто же это слепил таких причудливых о-бакэ? — удивлялись люди.
Вы-то знаете, кто. А жителям городка совсем было невдомёк.
>Глава четвёртая
Чичи плакала
Однажды вечером, после ужина, О-Бакэ-тяну вдруг захотелось посидеть у мамы на коленях.
— Мама! Давай поиграем в игру: «Это — мамино, это — папино», — О-Бакэ-тян потряс маму О-Бакэ за коленку.
— Ну что ты! Как маленький! — сказала мама О-Бакэ.
— Ну, ма-а-ма! — затянул О-Бакэ-тян.
— Ладно, сыграем. Но только один раз.
И мама О-Бакэ, держа О-Бакэ-тяна на коленях, стала показывать пальцем то на щёки, то на лоб, то на глаза, приговаривая:
О-Бакэ-тян радостно подпрыгивал на коленях у мамы.
— Жаль, у меня нет ни дедушки, ни бабушки, — сказал он и осекся: он заметил, что Чичи вот-вот заплачет. — Ну ничего! Зато у меня есть Чичи! — крикнул он, подлетая к подружке и обнимая её.
