Сказки и былины - [2]

Для врачей, что спасут мою матушку.

Отвечали тут ему сборщики:

Нам не платят купцы со боярами.

Бородой трясут, богохульствуют,

Только податей не выплачивают.

Ты сходи милок, попроси у них.

Пусть заплатят они по-хорошему.

И пошел тогда Добрый Молодец,

И молил он купцов со боярами:

Заплатите, вы, люди торговые,

Заплатите вы, люди великие,

Заплатите же сборщикам подати!

Пусть дадут их царю они, батюшке,

Пусть заплатит шахтерам он золото,

И дадут они уголь на станцию,

Ну а станция даст электричество

Для врачей, чтоб спасли мою матушку.

Отвечают тут люди торговые:

Должники нам не платят, постылые.

Только их и упрашивать нечего,

Так как деньги давно уже пропиты.

Ты пойди лучше к Змею Заморскому,

Попроси у него для нас золота.

Мы возьмем в оборот его золото,

Наторгуем с него себе с прибылью,

Отдадим змею все мы с процентами,

Да и сборщикам тоже останется.

И пошел тогда Добрый Молодец

На поклон к Чуду-Юду заморскому.

Заложил он ему свою голову

И рабом Чуды-Юды поклялся быть.

Чудо-Юдо дало тогда золото,

И купцы все на нем заработали,

И казна от него враз пополнилась.

Посмотрел тут на все Добрый Молодец,

И увидел картину отрадную:

Горняки поджидают уж золото,

Уголька уже ждут энергетики,

Ждут врачи уже электричество.

Коль Бог даст, то дождется и матушка.

29 июля 1998

О ЦАРЕ КОЩЕЕ

В лесном Буреломонепролазном царстве не было ничего особенного. Злые языки утверждали, что там вообще ничего нет. Но это уже была сущая клевета и вражьи измышления. Руководил и правил там, как и полагается, Кощей Бессмертный. И чего только с ним не делали: и лечили, и оперировали, и во всякие курортные места засовывали, а он все не помирал. Живуч он был, несознателен и невосприимчив к чаяньям народных масс. И не было его окощеевшему бессмертию никакого противодействия.

Только один Леший духом не упал. Правда, говорят, что он дуба рухнул. Но духом не падал никогда. Потому и заявил громогласно, что придет, дескать, к власти и на место кощеево сядет. В связи с этим Лешему предсказали скоропостижную смерть, имея ввиду, конечно, лишь исключительно плохое состояние его здоровья. Главный врачеватель Баба Яга говорила, что с такими умственными способностями, как у Лешего, вообще не живут.

Леший, как утверждали лесные сороки, был темной и глубокой личностью. Это отличало его от всех других смельчаков, ранее бросавших вызов Кощею, так как каждый из них был личностью чрезвычайно яркой и выдающейся. Говорили о них так потому, что все они засветились, выдав что-нибудь непотребное. И погорели. Кого Змей Горыныч съел, кого Баба Яга насмерть залечила, кого Соловей Разбойник свистнул. Но с Лешим такой номер не удавался. Не могли его найти. Он сам себя искал уже много лет, но безуспешно.

Увидав такое дело, Кощей Бессмертный крайне разозлился и крикнул:

– Кому какого Лешего во власти надо?!

Тут подскочил к нему Соловей Разбойник – главный кощеев советник. Умен он был, надо сказать, до безрассудства. Всем казалось, что дело говорит, хотя на самом деле только свистел. И всегда он норовил свиснуть что-нибудь, если к этому была хоть малейшая возможность. Он уже свистнул больше половины казны, все лесные запасы на зиму, все что было не прибито и не привязано, и, наверное, свистнул бы даже корону у Кощея, но пока не представлялся удобный случай. Что не говори, а сказочные у Разбойника были способности.

Наклонившись к уху Кощея, Соловей запел сладкую песню:

Ты Кощеуюшка наш. Бессмертен ты и дело твое в веках. Ты – гарант нашей буреломонепролазности, и знаю, что не боишься ты выборного поединка за светлый трон свой. Но так, как ты избран пожизненно, то пусть Леший будет избран посмертно.

– Ты чего, смерти моей хочешь? – возмутился Кощей – Я хоть и бессмертный, но, все же, каждый раз на рубеже тысячелетий даже меня берут сомнения относительно этого вопроса. Что коли и в народе сомнения посеять?

– Я же Лешего смерть имел ввиду, – удивился Соловей кощеевой непонятливости.

– Знаю я, как вы умерщвлять умеете! Воскресают у вас. Вот, Баба Яга пыталась яблоками Василису Прекрасную отравить, так Василиса трое суток поносом мучилась, потом забылась сном беспробудным и спала, пока ее Иван Царевич не поцеловал. Где, кстати, эта Яга? Где эта врач-убийца недоделанная?!

– Сию секунду! – свистнул Соловей Разбойник, и Баба Яга, вышибив ступой оконную раму, плюхнулась перед Кощеем.

– Значит так! – грозно молвил Бессмертный. – Вот вам посмертное избрание! Накуся-выкуси! – и протянул Бабе Яге одно из ее молодильных яблочек.

Баба Яга, которая, залетая к Кощею ударилась челюстью о ступу и башкой об оконную раму, еще очень плохо соображала. То есть, еще хуже чем обычно. Боясь отвергнуть дар правителя, она тут же надкусила яблоко, и моментально окочурилась, к великому изумлению Кощея Бессмертного.

– Как же так? – изумился Кощей. – Она же мне эти яблоки в качестве молодильных дала!

– Перепутала, наверно, – пожал плечами Соловей Разбойник. – Эти яблочки она должна была Василисе Прекрасной дать. Именно от них будешь спать вечно до первого поцелуя. А от молодильных ее яблок, в самом деле, кроме поноса толку никакого.

– Кто же ее теперь поцелует, – посочувствовал Бессмертный. – Ее видеть-то страшно, не то что целовать. Представляешь, лежит такая пакость в гробу хрустальном. Тьфу! Даже думать противно. Убери ты ее к Лешему, пусть он ее целует, если хочется! Она его за это молодильными яблочками до смерти накормит!