Сказки Амаду Кумба - [4]

А Кумба день ото дня все больше убеждалась, что ничуть не плохо молодой и приветливой женщине жить без мужа в деревне, где полно молодых бойких парней, — совсем наоборот!

Кто путешествует со старшим и младшим, тому никакая дорога не в тягость. На отдыхе старший заботится о ночлеге, а младший разводит огонь. Все домашние баловали и лелеяли Кумбу, которая вернулась к своим, встретилась со старшими и младшими сестрами и слыла у них страдалицей, натерпевшейся от грубияна мужа.

Недаром говорится: «Обжегшись на молоке, дуешь на водицу». И тщетно гриоты-певцы и диали-музыканты под звуки своих гитар уговаривали Кумбу выбрать себе мужа среди поклонников, толпившихся в ее хижине с первого же вечера. После ужина гриоты заводили песни и славили Кумбу, ее подруг и поклонников; звучала музыка диали, поминавших заслуги предков.

Большой праздник там-тамов был назначен на следующее воскресенье. На нем Кумба должна была наконец указать своего избранника. Но, увы! В субботу вечером появился тот, кого никто больше не ждал, а Кумба — меньше всех. Это был Демба. Он вошел в хижину тестя и тещи и сказал:

— Я ищу свою жену.

— Демба, ты же от нее отказался!

— Вовсе я от нее не отказывался.

Тогда пошли за Кумбой в ее хижину, полную друзей, гриотов, обожателей и музыкантов.

— Ты велел мне уйти к матери, — заявила Кумба; она и слышать не хотела о возвращении в дом мужа.

Пришлось обратиться за советом к старым людям деревни. Но они не знали, кто прав, муж или жена, кому из двух верить и какое вынести решение. В самом деле: Кумба возвращается одна в родительский дом, который она покинула в шумной и веселой компании, провожавшей ее в дом мужа. Прошло семь дней, еще семь дней и снова семь дней, и Демба за ней не явился, — так что не похоже, чтобы она сбежала от мужа. И женщина слишком нужна в доме, чтобы ее отпустили без серьезных причин.

Впрочем, со времени ухода Кумбы от мужа не прошло еще и одной луны[14]. Стало быть, если бы супруги решили помириться, дело можно было бы уладить — ведь Демба не потребовал обратно ни выкупа за жену, ни свадебных подарков. А почему он их не потребовал?

— Потому, что я не отказывался от жены, — отвечал Демба.

— Потому, что ты от меня отказался, — настаивала Кумба.

В самом деле, муж, который отказывается от жены, теряет выкуп, уплаченный ее родителям, и подарки, сделанные невесте, не может потребовать их назад. Но тому, кто не прогонял жену, незачем требовать свой выкуп и подарки.

Все это было слишком ясно осмотрительным и хитрым старцам, и они отослали супругов к старикам деревни М’Бол. Из М’Бола Демба и Кумба отправились в Н’Гисс, из Н’Гисса — в М’Бадан, из М’Бадана — в Тиолор. Кумба все повторяла: «Ты от меня отказался», а Демба твердил свое: «Я от тебя не отказывался».

Так они шли из деревни в деревню, все дальше и дальше. Демба грустил о своей хижине и постели, о калебасах, полных кус-куса, о рисе — таком жирном, что масло из него струится от пальцев до локтя; Кумба думала о своей недолгой свободе, о свите усердных поклонников, о гриотах, под звуки гитар воспевавших ее красу.

Они пришли в Тиуай, потом в Н’Дур. Один твердил: «Нет!», другой все повторял: «Да!» Марабуты[15] искали указаний в коране, перелистывали шариат и суну, книги законов, по которым связываются и развязываются узы брака. На землях язычников идолопоклонники вопрошали священные сосуды, красные ракушки с соком колы и принесенных в жертву цыплят. А Кумба все повторяла: «Ты от меня отказался», Демба твердил свое: «Я от тебя не отказывался».

Наконец однажды вечером они добрались до Мака-Кули.

Мака-Кули была непохожа на все другие деревни. В Мака-Кули не было ни одной собаки, ни одной кошки. В Мака-Кули росли высокие густолиственные тамаринды, бавольник и баобабы, и под ними было вдоволь прохладной тени; прочные ограды окружали жилища, мечеть и ее посыпанные песком дворы; хижины здесь были из соломы, мечеть из глины. А деревья, ограды, стены соломенных хижин и мечети — это обычные места, где Катч-собака, которая до старости лет остается невоспитанной, то и дело поднимает ногу; и собачья моча, стоит только коснуться ее хотя бы краем одежды, сводит на нет самую горячую молитву.

Тень деревьев создана для отдыха и благочестивых бесед, а вовсе не для того, чтобы здесь гадили собаки. Точно так же мелкий песок, покрывающий дворы мечети, белый как сахар песок, за которым каждый месяц приходится снаряжать ослов к приморским дюнам, не должен быть местом, куда Вунду-кошка зарывает следы своего неприличного поведения. Вот почему в Мака-Кули не держали ни одной собаки, ни одной кошки. В пыли барахтались и играли обглоданными костями только самые маленькие дети, не умеющие говорить; когда же ребенок в Мака-Кули подрастал и мог уже сказать матери «посади меня к себе на спину», его посылали в школу изучать коран.

Так вот, однажды вечером Демба и Кумба добрались до Мака-Кули. Здесь жил среди своих преданных учеников Мадьякате-Кала, знаменитый марабут, который совершил невесть сколько паломничеств в Мекку.

С утра до вечера, а часто и с вечера до утра в этой деревне не прекращались молитвы, славословия аллаху и его пророку, чтение корана и жизнеописаний святых.