Сказка о музыканте - [33]

Ния шла и думала о том, как же это странно — вот только вчера они гостили у родственницы Илларии, а сегодня собирались ехать домой, как вдруг случай, а может быть судьба снова вернули их сюда, да еще направили не куда-нибудь, а к перевалу. Жаль только, что пришлось свернуть с пути: дорога-то уходила дальше, в приграничную Саверну, куда направлялись Лаэрт с Тимом… "Надеюсь, известие о том, что в Вышегорск пришел отряд, распространится быстро" — Ния вздохнула и подняла взгляд вверх, к сплетению ветвей. Там вдруг что-то шевельнулось, идущий первым мужчина остановился как вкопанный, потому что, просвистев перед его носом, в дерево у тропинки вонзилась стрела.

— Вы окружены, советую не дергаться, — прозвучало сверху, и на землю спрыгнул невысокий мужичок с маленькими внимательными глазами, которые строго смотрели на путников. — Кто такие?

Но, спустя минуту, он уже радостно приветствовал и спорящих поэтов, и молодого художника, расспрашивал о здоровье гостеприимной хозяюшки Нонны, которую знали многие не только в Вышегорске. А после, отдав приказ своим прятавшимся в лесу соратникам пуще прежнего стеречь потайную тропку, повел гостей сам.

Поселок Луг на самом деле находился почти у края леса, за которым и начинался настоящий горный луг. Мужчин поселили в большом, вычищенном хлеву, откуда недавно вывели на пастбища скот, а женщинам поставили войлочный шатер, где было тепло даже в лютый холод. Людей в поселке оказалось немного — большинство ушли с пастухами или в лес, и вернуться должны были к вечеру, а поэтому знакомство отложили на потом, предоставив усталым гостям хорошенько выспаться и отдохнуть.

* * *

Ния долго лежала с открытыми глазами, не понимая, что именно ее разбудило, и лишь потом сообразила — где-то снаружи, неподалеку играла музыка. Найдя взглядом таз с водой, девушка поднялась, умылась и выглянула из-под тяжелого полога.

Слышались переборы гусельных струн под мелодичное аккомпанирование сопилки, потом сопилка смолкла, и голос — знакомый и незнакомый одновременно — запел. Это была красивая песня, которую поют жители гор, находясь вдали от родного края, и певец сумел вложить в нее душу, да так, что даже у Нии на глаза попросились слезы. Что уж говорить о людях, собравшихся вечером у большого костра на краю поселка… Девушка вернулась в шатер, быстро переоделась в сшитый из красной занавески наряд, накинула шерстяной платок на плечи и вышла наружу.

Ния не спешила показываться, а потому остановилась в тени большого дерева, откуда ей видны были собравшиеся у костра люди, мужчины и женщины, да два музыканта… Тим пел самозабвенно, прикрывая глаза, в его сложенных на коленях руках — сопилка, которую мальчишка, закончив куплет, поднес к губам. А рядом с ним, с легкой улыбкой перебирая струны гуслей, как будто тех самых, что изобразил художник на живительной картине, сидел Лаэрт. Вот мелодия смолкла, руки музыканта последний раз коснулись струн и на мгновение замерли над ними. Тишина не сразу наполнилась одобрительными возгласами и хлопаньем в ладоши. Мальчишка смущенно улыбался, все еще не привыкший к подобному вниманию, а Лаэрт отложил гусли, поднял на колени старый, потрепанный футляр, внутри которого оказалась скрипка. Стоя в глубокой тени, Ния наблюдала за музыкантом, видела, как нежно касаются пальцы изогнутых боков инструмента, с какой любовью берутся за смычок. И лицо Лаэрта сегодня не было мрачным, глаза как будто светятся, и это заметно даже издалека. "Значит, у них все-таки получилось, вылечили" — Ния разглядывала узкое лицо с заостренным подбородком и горбатым носом, обрамленное темными волосами до плеч, и пыталась представить себе того Эльнара, которого помнила с детства. Похожи ли они? Действительно ли именно этот человек был тогда перед нею, но с наклеенной бородой и нарисованными морщинами, благодаря какому-то особому волшебству незаметно сменивший своего отца, приняв от него и талант, и имя, и громкую славу?

Мелодия, разлившаяся над притихшим поселком, показалась девушке грустной. Она слушала, смотрела, как двигается смычок, а потом, смахнув непрошеную слезу, вышла из тени и направилась к костру.

Ния вошла в круг. Лаэрт не поднял глаза, он мог видеть лишь босые ноги и подол красной в черных маках юбки, но мелодия изменилась тут же. Девушка сделала еще шаг, второй и замерла на мгновение, узнав ту самую музыку, под которую танцевала лет десять назад. Улыбнулась и посмотрела на Тимку. Мальчишка выглядел виноватым, но под взглядом Нии словно опомнился и, нагнувшись, поднял легкий, звенящий бубен.

Юбка взлетела вслед за руками, музыка становилась все стремительней и быстрее, словно легкий летний ветерок превращался в бурю. Лаэрт не смотрел на танцовщицу, и девушка забыла о нем, слыша только мелодию скрипки с ритмичными ударами бубна, видя лишь границу круга, в центре которого плясали языки рыжего пламени.

Красное и черное перемешалось, слилось в движении: то черные маки цвели на красной ткани, то открывалась изнанка, и на черном фоне вспыхивали красные цветы, а над всем этим — поднятые руки в обрамлении широких воланов, и летящая в янтарных отблесках пелерина темных волос.