Сказка о бумажном человеке - [11]

Капитан Хейгл заметил мое смятение и спросил, в чем дело. Добрая душа, он надеялся как-то помочь мне. Я решил, что скрывать мне нечего, и рассказал ему свою историю. После этого Хейгл подошел к Ричарду и велел ему изменить курс. Надо сказать, до этого мы так упорно продвигались на юг, что уже начали подумывать, будто капитан внезапно понял, где закончатся его поиски. Я наивно посчитал, что изменение курса было связано с очередным наитием капитана Хейгла. Лишь потом я осознал, что он развернул судно ради меня. Но лучше я расскажу обо всем по порядку…

Чем дальше мы уходили на северо-восток, тем мрачнее становился шкипер Ричард. Я не знал причины, пока он не объяснил мне, что мы приближаемся к границе Восточной империи, которая вот уже несколько месяцев ведет кровопролитную войну за приморский город Наарм против соседнего княжества. И наш корабль с флагом Северного королевства едва ли сможет пройти здесь незамеченным.

Опасения шкипера оправдались: вечером к нам подошел корабль с флагом Восточной империи. От него отошла шлюпка, в которой сидел человек, уже знакомый вам, он позже стал моим верным советником и секретарем… – Здесь посланник улыбнулся, поклонился своему другу в знак признательности и продолжил: – Но тогда с ним было несколько вооруженных солдат, готовых по первому приказу расправиться с нами. Капитан Хейгл заверил их, что мы – подданные Северного королевства и не имеем никакого отношения к военным действиям захватчиков. Однако нас приняли за шпионов и под страхом смерти вынудили остаться в порту для дальнейшего разбирательства.

Не могу передать вам, какое удручающее впечатление произвел на нас город, недавно подвергшийся нападению. Большая часть жителей ушла в глубь страны, оставив дома, хозяйство и скот. Всюду царило разорение.

Недоразумение, так неожиданно возникшее, было вскоре улажено. Нас представили градоначальнику, который рассказал, что город Наарм всегда принадлежал Восточной империи, но соседнее княжество то и дело устраивало набеги на это богатое приморское поселение. Захватчики требовали непомерного выкупа с горожан, угрожая в противном случае захватить город и уничтожить всех его жителей. В тот памятный день я видел из порта, как вдалеке собираются большие боевые корабли, готовые напасть на Наарм на следующее утро.

С тяжелым сердцем мы вернулись на «Неугомонный».

Тут я подхожу к решающему моменту своей истории, друзья мои. На столе в каюте, которую я делил со шкипером Ричардом, лежала книга, принадлежавшая капитану Хейглу. Я взял ее в руки, и она раскрылась на странице, загнутой углом. То была книга о морских сражениях прошлого. Я пробежал глазами загнутую страницу, стал читать дальше и поразился, насколько случай, описанный там, походил на тяжелое положение Наарма.

Оборонявшиеся горожане не имели почти никаких шансов на победу. Однако командир, защищавший город, применил военную хитрость и одержал победу. Тогда я понял, что должен делать. Я тут же отправился к капитану и попросил оставить меня в городе. Он не стал расспрашивать меня ни о чем, лишь протянул сложенный вчетверо лист бумаги со словами: «Прочти, когда все закончится».

Посланник замолчал на секунду и снова налил себе стакан воды.

– Продолжайте же, сударь! – потребовала баронесса.

Посланник улыбнулся и спросил:

– Известно ли вам, госпожа баронесса, что такое брандер?

Баронесса покачала головой, и он продолжил:

– Это корабль, начиненный порохом, как яблочный пирог начинкой (не сомневайтесь, что, услышав про пирог, Энни покраснела и закусила губу). Его приводят ночью незаметно к судам противника и поджигают. Так поступил командир, о котором говорилось в книге. И я решил последовать его примеру. Самому мне ни за что было бы не додуматься. Градоначальник и командующий обороной одобрили мой план. Той же ночью он был приведен в исполнение. Я один решился подвести небольшой шлюп с пороховыми бочками к трем вражеским судам. Это было несложно. Гораздо труднее было выбраться с горящего корабля, но я почему-то не думал об этом. То, что я обречен на неминуемую гибель, я осознал лишь тогда, когда поджег фитили и огонь побежал к бочкам с порохом…

Признаться, я не помню, что было дальше, не знаю, как остался в живых. Очнулся я на мягчайшем ложе, с перевязанными руками и ногами. Было ужасно больно, я даже не сразу обрадовался тому, что выжил. А потом пришел врач и рассказал, что, когда меня вытащили из воды, при мне нашли обгоревший лист бумаги. Это было послание от капитана Хейгла. Я развернул то, что от него осталось, и прочел: «Теперь ты стал человеком».

Посланник заговорил быстрее, как будто боялся показаться нескромным.

– Я быстро пошел на поправку. Меня представили императору, он счел спасение города моей заслугой и долго благодарил меня. Я в одночасье стал известен всей стране. Тогда я и решил заняться производством бумаги и картона, думаю, вы понимаете почему.

Дела мои процветали, но я никогда не забывал о родном Твигге. Мой секретарь, – тут посланник вновь поклонился советнику, – видя мою тоску, пытался развлечь меня и между прочим заговорил о том, что неплохо бы мне найти себе достойную невесту. Об Энни я не забывал ни на минуту, но только теперь у меня появилась возможность вернуться за ней. Итак, ваша светлость госпожа баронесса, я, посланник заморского императора, прошу руки вашей воспитанницы Энни. – Тут посланник чуть помедлил, а затем добавил: – Если, конечно, она согласна.