Сказка На Ночь II: Имаго - [76]

Морок вскоре перестал поддерживать фантом дракона и теперь сражался как есть. Извивающийся фламберг писал убийственные узоры в одной руке, другая представляла собой клубок длинных щупальцев, стегающих, пронзающих или же отталкивающих врагов. Добраться до Беллы не получалось. Стоило начать двигаться в её сторону, как ряды шемов сгущались, они едва не заваливали Макса телами. Стоило взлететь в воздух, как тут же кто-то повисал на ногах или сбивал в полёте встречным прыжком. Превращался в туман – Белла ударяла струями крови, весьма болезненно рвущими нити его сущности. К бою вместе с вампирами присоединились Зима и Сэраф. Паладин бился как простой воин, не используя магию, зато холодок Перерождённой Максим чувствовал нередко. Невдалеке яростно полыхала Саламандра, её коса вертелась огненной каруселью, женщина пламенным волчком катаясь по противникам, время от времени взрываясь потоками огня, сжигающими всё на своём пути. Кайер работал размеренно, берёг силы. Лишь иногда молот ухал об землю, сотрясая планету чуть ли не до ядра. Сила резонанса разносила тела веп’шемов, окружавших великана, на молекулы. Но могучие удары случались всё реже и реже. Голубое холодное солнце висело по-прежнему над головой. «Оно что, никогда не заходит?!» – зло подумал Максим, втягивая очередного шема в лезвие.

Вдруг посреди поля боя вырос громадный айсберг, расталкивая или вмораживая в себя шемов.

– Молодец, Зима! – ободрительно заорал Морок.

– Это не я!! – в голосе девушки слышался сильный испуг. – Это он!

Глыба льда так же внезапно, как и появилась, опала, оставив после себя фигуру мужчины в льдисто-синей кольчуге, с холодным бесстрастным лицом, белыми волосами, глазами как морозная стынь и бледной гладкой кожей с голубоватым оттенком, будто пришелец был сотворён из прозрачного куска льда.

– Зима, пойдём отсюда, здесь опасно, – без эмоций сказал мужчина, не обращая внимания на кипевшую кругом схватку. Макс даже не мог отвлечься, чтобы толком рассмотреть его, а тот просто шёл через Чёрных, как сквозь воду, промораживая их тела до костей одним взглядом.

– Это ещё кто, Пёс его забери?! – каркнул Кайер.

– Это мой… брат, – Зима была бледна как полотно, гораздо сильнее, чем обычно. – Я не уйду! Ледник, отстань от меня, наконец!

Максим встал между ними.

– Слышал, что сказала девушка?! Мы сейчас немного заняты, так что: либо помоги, либо не мешай!

Пришелец посмотрел на него, и каждая клеточка тела Морока обернулась льдом. Чёрная фигура застыла удивительно точной скульптурой. Но лишь на мгновение, потом тьма заменила клетки, Макс ожил и длинным скользящим выпадом пронзил Ледника насквозь. Безжизненное лицо того исказила гримаса боли. И тоже только на мгновение, потом фламберг сломался, будто стеклянный, оставив в руках Максима только половину.

– Зима, уйдём отсюда, – снова повторил мужчина. В Морока понёсся поток жидкого льда, но перед ним встала Перерождённая. Она раскинула руки в стороны, вбирая энергию родного элемента. Магия Ледника не могла причинить ей вреда, но наоборот прибавила сил.

– Оставь меня! Я спасаю своего любимого! Слышишь, ты?! Любимого! Я тебя ненавижу! Не-на-ви-жу!

Пришелец отшатнулся, изменяясь в лице, на секунду становясь живым. А затем вокруг него образовалась глыба льда. Когда она исчезла, Ледника уже не было в этом мире.

Игроки вернулись к схватке.

– Саламандра! – заорал Морок.

– Чего?! – откликнулась та. С её ладони сорвался поток пламени, и женщина повела рукой, как огнемётом сжигая Чёрных.

– Убери солнце! – крикнул Макс.

– Как это – убери солнце? – не поверила своим ушам Сал.

– Ну, в смысле выключи его!

– Что ты несёшь, Зед, это не лампочка, что значит выключи его?!

– Сделай, что я сказал!

– Что-что?! Ещё приказывать мне будешь?!

– Убери солнце, женщина, или я за себя не отвечаю!

– Достал!!

Саламандра ракетой взлетела в небо на потоке огня, сжигая в пепел веп’шемов, пытающихся её остановить. Оставшиеся с удвоенной силой переключились на Морока с Кайером. Белла, на миг отвлёкшись от противостояния с магами Бессмертных, удовлетворённо улыбнулась, приняв отход пламенной Имаго за бегство.

Некоторое время ничего не происходило, а затем громадный диск светила начал стремительно приближаться к горизонту. И там, где исчезал его мертвящий свет, царил кромешный мрак. При приближении тьмы враждующие стороны замирали, чтобы привыкнуть к темноте, а потом обнаруживали, что в ней не видно не зги. В окутывающей планету темноте не было видно звёзд, а магическое зрение отказывалось работать. Мрак накрыл поле боя и все звуки исчезли, бойцы застыли в ожидании. Прошло несколько секунд и в сердце могучего Кайера, и бесстрашного Люка, и не-мёртвого Кренга, и всех остальных: вампиров, шемов и Игроков, появилась необъяснимая тревога. А затем все одновременно услышали негромкий счастливый смех. Радостный смех, раздающийся в абсолютной, кромешной тьме. Казалось, будто неведомый весельчак наклонился сейчас над ними и, посмеиваясь, выбирает, какую из букашек раздавить.

Белла стояла в непроглядном мраке. Создавалось ощущение, что вместо бесконечного воинства вокруг неё лишь пустота. Будто она в один миг оказалась в другом мире или даже другой вселенной. Счастливый смеющийся голос только усиливал панику. Вампирша резанула когтями по запястью, взмахнула рукой, орошая кровью пространство вокруг себя, потом заставила её собраться в замкнутый круг и запылать кровавым огнём. Перерождённая завертелась вокруг себя под защитой собственной крови, пытаясь разглядеть что-нибудь во тьме. В один из поворотов перед ней неожиданно оказалась чёрная фигура, покрытая поблескивающей чешуёй, которая казалась ещё более непроглядной, чем темнота вокруг. От неожиданности, Белла едва не выпрыгнула из сотворённого круга.