Сказка и быль. История русской детской литературы - [16]

Шрифт
Интервал

«Тюльпанное дерево» – написанная белым стихом версия сказки братьев Гримм «О миндальном дереве». Это история о привидениях, полная наводящих ужас деталей, и поэтому ее редко публикуют в детских книгах. Последняя стихотворная сказка Жуковского, «Кот в сапогах», близка к одноименной сказке Шарля Перро, не считая некоторых незначительных сатирических штрихов.

Русская критика обычно несправедливо отзывается о сказках Жуковского, словно летнее состязание 1831 года все еще продолжается и пальма первенства непременно должна достаться Пушкину, национальному поэту. Эти критики считают Жуковского чересчур европеизированным и полагают, что он недостаточно хорошо чувствовал русский материал и слишком слепо следовал тексту оригиналов. Простота и непосредственность – в большей степени черты пушкинских сказок, а текстам Жуковского присуща отточенная поэтическая интонация. Однако можно сказать, что Жуковский все же проявлял больше интереса к чисто русскому материалу, относясь к нему более изобретательно. Для него важнее всего приключенческий сюжет, в который он вложил тонкую иронию и пародийные элементы. Волшебные сказки еще не стали тогда полноправной частью детского чтения, и Жуковский недвусмысленно отстаивал эту литературу: «Я полагаю, что сказка для детей должна быть чисто сказкою, без всякой другой цели, кроме приятного, непорочного занятия фантазии»[27].

«Конек-Горбунок»

Во взрослой литературе Петр Ершов (1815 – 1869) ничем не прославился, но в детской его слава затмила даже славу Пушкина. «Конек-Горбунок» (1834) оказался одним из самых популярных русских детских произведений всех времен. Ершов написал эту сказку, когда был восемнадцатилетним студентом Петербургского университета. Вдохновленный пушкинскими сказками, он решил создать что-то подобное, заимствуя персонажей и мотивы из сказок, услышанных им во времена сибирского детства. Он воспользовался четырехстопным хореем, размером, не чуждым и Пушкину. В результате родился шедевр. Говорят, прочтя «Конька-Горбунка», Пушкин воскликнул: «Теперь этот род сочинений можно мне и оставить»[28].

«Конек-Горбунок» – это фольклорная стилизация, в которой Иван-дурак с помощью волшебного конька достигает вершин власти. Ивана, младшего из трех крестьянских детей, считают дурнем, но на самом деле он честный, прямой и простой парень. Когда нужно, у него хватает и ума, и храбрости. Несмотря на это, он довольно-таки ленив, спит большую часть времени и боится трудных заданий. Без Конька-Горбунка и других зверей-помощников ему бы никогда не удалось поймать Жар-птицу, доставить Царь-девицу к царскому двору и найти ее кольцо на дне морском. Однако, как указывает Владимир Пропп, главное действующее лицо сказки – всегда герой, а его помощники и покровители – выражение его силы и способностей[29]. В конце концов Иван-дурак становится царем и женится на Царь-девице. Он добивается того, о чем даже не мечтал, а те, кто строят коварные планы, остаются ни с чем. Счастливый конец оптимистичен и демократичен: простой крестьянский парень становится правителем вместо старого и жестокого царя. Это, однако, революция без социальных корней: старый царь гибнет всего лишь потому, что отчаянно мечтает омолодиться. Ершов использует классический мотив – старик хочет жениться на молоденькой, совершенно не желающей выходить за него замуж. Справедливость торжествует, когда Царь-девица провозглашается царицей. Это она предлагает Ивану пожениться, что хорошо сочетается с пассивным характером героя.

Стихотворная сказка «Конек-Горбунок» написана весьма искусно. Литературный и разговорный язык перемешан с архаизмами, диалектизмами и просторечиями. Тут есть и черты сказа, поскольку рассказчик – представитель простого народа. Сюжет изобилует неожиданными поворотами, магические элементы свободно перемежаются с повседневными сценами. Есть в сказке визуально абсурдные моменты: Месяц Месяцович на небе обнимает и целует своего гостя Ивана-дурака, маленькая рыбка ерш падает на колени перед могущественным китом, а у кита на спине построены дома, и крестьяне пашут у него на губе. Сказке присущи легкий юмор и ненавязчивая ирония. Критики постоянно подчеркивают связь Ершова с народом, с его языком, мудростью и идеалами. Это произведение, которое сразу же вошло в детскую литературу, стало одним из любимейших и среди простого народа.

Ершов уехал из Петербурга в свой родной Тобольск в 1836 году. Он работал учителем и школьным инспектором, но как писатель так и не создал ничего равного «Коньку-Горбунку». Когда он решил переработать сказку для нового издания 1856 года и усилить сибирский колорит, результат оказался плачевным. Несмотря на это, именно эта версия и служит источником для всех последующих изданий. До 1917 года сказка переиздавалась 26 раз, в советское время она выдержала более 130 изданий. «Конек-Горбунок» переведен на 27 языков и напечатан общим тиражом семь миллионов экземпляров.

В истории «Конька-Горбунка» немало странностей, и в последнее время некоторые исследователи даже усомнились в авторстве Ершова[30]. Выдвигалась теория, что настоящим автором сказки на самом деле является Пушкин, что доказывается с помощью биографических данных и литературного анализа текста. Показательно, что когда Ершову предложили восстановить пропущенные в первом издании строфы, он понятия не имел, что делать. Если автором был Пушкин, то пропуски могли быть авторским приемом, сходным с тем, что использован в «Евгении Онегине». Причин, по которым Пушкин решил бы отказаться от авторства, несколько, от попытки обмануть личного цензора до реакции на беспощадную критику Белинским его первых сказок. Увы, Белинский не сменил гнев на милость, вынося приговор «Коньку-Горбунку». Он заявил, что у автора нет ни малейшего таланта, что сказка – еще одна жалкая попытка подражания фольклору. Это даже не «забавный фарс», утверждал он


Еще от автора Бен Хеллман
Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве

Как известно, Лев Толстой принимал в Ясной Поляне множество посетителей. В его легендарное имение приезжали журналисты, писатели, люди, переживающие кризис веры, любопытные туристы, преодолевавшие большие расстояния, чтобы встретиться с величайшим писателем современности. Многие гости прибывали из стран Северной Европы, чтобы потом рассказать о своих впечатлениях в увлекательных путевых заметках и репортажах. Также из Скандинавии и Финляндии Толстой получал сотни писем. Беседы с посетителями часто проходили у большого, уютно пыхтящего самовара.


Рекомендуем почитать
Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


«Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века

«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.


Сто русских литераторов. Том третий

Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.