Сказать почти то же самое. Опыты о переводе - [137]
Для итальянской версии Джойс принимает троякое решение. Прежде всего, нужно дать понять, что эта глава – «речная» не только синтаксически, но и лексически и основывается она на многочисленных намеках на реки. Но они вовсе не должны находиться непременно в том же месте, что и в оригинале. Например, в английском тексте после Вассербурна, вместо которого в итальянском варианте появляется какой-то Wassermanschift, идет Havemmarea (avemaria + таrеа, т. е. «Гавель» + «Аве, Мария» + «прилив / отлив»). Это слово ничего не стоило передать по-итальянски, тем более что Гавель (Havel) – приток Эльбы. Но Джойс уже сыграл намеком на «Аве, Мария» строчками пятнадцатью выше, введя там (в английском оригинале этого нет) слово Piavemarea! Взамен, фразой ниже, говорится о роса schelda{♦ 173}(scelta + Schelda, «выбор» + «Шельда»), а Шельда здесь берется с одной страницы английского оригинала, не вошедшей в куски, переведенные на итальянский.
Там, где в английском тексте появляются Рио-Негро и Ла-Плата, Джойс их оставляет, но удачно вводит слово mosa. И так далее, с разнообразными вариантами, в зависимости от вкуса и вдохновения автора, переводящего самого себя.
Второе решение: с такими названиями, как Суи, Том, Чеф, Сырдарья или Лэддер Берн, возможна удачная игра слов по-английски, но по-итальянски это куда сложнее. Джойс отказывается от того, что не может использовать, и взамен вводит итальянские реки, более знакомые новому читателю и более пригодные для составления изысканных многосложных слов. И вот появляются (отсутствующие в английском) Серио, По, Серкьо, Пьяве, Конка, Аньене, Омброне, Ламбро, Таро, Точе, Бельбо, Силларо, Тальяменто, Ламоне, Брембо, Треббио, Минчио, Тидоне, Панаро (косвенно – также Танаро) и, возможно, Орба (в виде огиа) – и пусть усердный читатель отправляется искать их под различными обличьями[237].
Но одних итальянских рек оказывается недостаточно, а названия многих рек разных стран мира плохо поддаются итальянизирующим словослияниям, и вот Джойс с крайней непринужденностью убирает огромное множество рек, упомянутых в оригинале.
Подсчитано, что в том куске английского текста, что был переведен как на французский, так и на итальянский, содержатся названия двухсот семидесяти семи рек, включая сюда также удачную аллюзию на два берега Сены (Reeve Gootch и Reeve Drughad, т. е. фр. Rive Gauche и Rive Droite, «Левый берег» и «Правый берег»), а также на пролив Каттегат. Для итальянской версии Джойс решил сократить это число до семидесяти четырех (простим переводчику слишком общий термин riо [«река», исп.] и такие слова, как fiumana [«паводок», ит.] и comaschia, где стакнуты друг с другом озеро Комо – откуда, впрочем, вытекает река Адда – и болота, обычно связанные с устьем реки; и, наконец, le maremme Tolkane, «толканские = тосканские заболоченные морские берега»).
Не было никаких причин убирать столько названий рек. Мотивы этого неясны. Прежде всего, такие названия, как Honddu, Zwaerte или Kowsha, были бы равно непонятны как английскому, так и итальянскому читателю; и если английский читатель был в состоянии вынести эти двести семьдесят семь названий, то чем хуже читатель итальянский? Далее, когда Джойс оставляет некоторые названия рек, появляющиеся в английском оригинале, кажется, критерием прозрачности этих названий он отнюдь не руководствуется. Почему он переводит and the dneepers of wet and the gangres of sin («днепрозории мокрот и ганглии греха») как gangerenoso di turpida tabe («гангорейный гнусного гниения»)? Сочетать Ганг с Рейном – хороший ход, но зачем же терять Днепр? Зачем убирать Мерримак в сочетании Concord on the Merrymake («Конкорд на Мерримэйк»), передав его так: in nuova Concordia dell’Arcipotente («в новой Конкордии Архипотента»)? Возможно, при этом прибавляется «небесная» аллюзия ко Всемогущему, но сохранившийся Конкорд уже становится неопознаваем за отсутствием названия «Мерримак», и, кроме того, утрачивается намек на места, связанные с американскими трансценденталистами{♦ 174}, какова бы ни была ценность этого намека. Зачем далее, в выражении Sabrinetuccia la fringuellina («Дурочка Сабринетучча»), оставлять аллюзию к реке Сабрайн – ведь это чистой воды безделка для докторской диссертации! Зачем оставлять аллюзии (самые что ни на есть герметические) к таким рекам, как Боярка, Бояна, Виа и Buech, которые текут бог весть где, и отказываться от Самбры, Евфрата, Одера или Нейссе? Почему бы не написать так: non sambra che eufrate Dniepro poneisse la rava a sinistra e a destra, con gran senna, nel suo poder..? (примерный «перевод»: «не кажется ли, что евбрат Днэбро подвинил раву слева и справа, с конной сенна, на смертный одер…»; названия рек: Самбра, Евфрат, Днепр, Эбро, По, Нейссе, Рава, Сена, Одер)?
