Скарлетт Рэд - [60]

Он не ответил на мой вопрос о будильнике, который он ставит, но он хоть чем-то поделился. Боясь надавить слишком сильно, я спрашиваю:

— Ты знаешь, откуда был тот звонок?

Он кивает, проводя щекой по моему бедру.

— Мой отец. Позже он сказал, что однажды мама выяснила, что уже ничто не сможет спасти ее жизнь, и пришла к нему, чтобы рассказать обо мне. Она хотела удостовериться, что я не останусь один, когда ее не станет. Именно тогда он дал ей телефон.

Я прижимаю бедро к его челюсти, касаясь его единственным способом, каким могу.

— Он не знал о тебе?

Медленно он качает головой.

— Думаю, она боялась, что он заберет меня от нее. Как же она ошибалась…

Горечь, прозвучавшая в его голосе, ранит меня в самое сердце.

— Он сказал, что чувствует к тебе, на твоих часах, Себастьян.

Единственным ответом Себастьяна становится поцелуй в живот, его хватка на моих бедрах становится жестче, прежде чем его рот придвигается ближе, его глубокий голос вибрирует так близко к моей киске, что я почти могу чувствовать его.

— Ты такая красивая. — Он испускает низкий рык, оставаясь полностью сфокусированным на моей мокрой киске. — Я голодающий человек, которого жутко дразнят великолепным угощением по имени Талия, подобным пяти сменам блюд.

— Есть так много, чего я не знаю о тебе, — говорю я, пытаясь заставить его открыться больше.

— Все, что я могу, это смотреть и представлять твой сладкий вкус, и насколько хорошо ощущается мой язык, погруженный глубоко внутрь тебя, делая тебя еще более влажной. И насколько я наслаждаюсь твоими соками, скользящими по моему горлу, такими сладкими и мускусными, выдержанными в желании. Для меня, — он заканчивает с отчаянным рыком.

Когда его взгляд вперивается в мой, меня губит вид чистейшего голода, отраженного в нем.

— Ты победил… — начинаю я, но рот Себастьяна уже на мне, его пальцы широко раскрывают меня, язык толкается, а затем жадно меня поглощает. Всю меня. Я настолько воспламенена, что ему нет нужды засовывать в меня пальцы. В секунду, когда его горячий рот накрывает мой клитор, оргазм разрывает все мое тело в мощных, граничащих с болью, сокращениях. Ощущение настолько нереальное, что я вижу цветные всплески позади своих плотно закрытых глаз. Каждый цвет радуги, черт бы побрал его талантливый рот. Я обездвижена полосками ткани и сильно вдавливаюсь в его рот, требуя большего, обожая каждую секунду того, что он мастерски дает.

Когда я затихаю и лежу, тяжело дыша от пережитого взрыва, Себастьян движется и развязывает мои запястья. Сняв повязку, он хватает меня за талию и переворачивается на спину, увлекая меня за собой. Он прижимает губы к моей щеке, затем полностью затаскивает меня на себя, его голос охрип от необходимости.

— Трахни меня, Талия.

Мы стонем в унисон, когда я скольжу по его эрекции. Руки Себастьяна крепко сжимают мою задницу. Похоже, он хочет направлять меня, поэтому я склоняюсь и прижимаюсь своей грудью к его груди.

— Покажи мне, как именно тебе нравится.

В его взгляде сияют теплые вспышки, когда я сажусь и позволяю ему наполнить себя, полностью меня взять.

— Боже, ты ощущаешься так чертовски хорошо. Просто двигайся, сладкая.

Когда я качаю бедрами, а затем вращаю ими по кругу, мышцы на шее Себастьяна натягиваются, его руки сжимают мои бедра.

— Бл*дь! Все, что ты делаешь, ощущается потрясающе.

Когда он подается вверх, я задыхаюсь от глубины проникновения, но когда я повторяю эти приятные телодвижения, мое влагалище начинает сокращаться.

— Все, что мы делаем, ощущается потрясающе.

Я задыхаюсь от нового нахлынувшего оргазма.

Себастьян еще дважды жестко и глубоко толкается в меня, а затем рычит от удовольствия, пришедшего с оргазмом.

Я обрушиваюсь к нему на грудь, утыкаясь носом в его кожу, вдыхая этот замечательный запах. Я никогда не надышусь им.

Себастьян перекатывает нас на бок, рукой придерживая мои бедра, чтобы наши тела не разъединились. Он все еще тяжело дышит, затем, проведя носом по моей шее, с удовлетворением говорит:

— Не откажусь провести так всю ночь. — Когда наше дыхание выравнивается, он проводит пальцем по моей щеке. — Расскажи мне о той ночи, когда я довез тебя до дома. Ты сбежала из-за Хейза?

Я начинаю отворачиваться, но он обхватывает мою голову и удерживает меня на месте.

— Расскажи мне.

Я медленно выдыхаю, успокаивая дыхание, мое сердце колотится.

— Эта та ночь, когда погибла Амелия.

Его хватка на мне крепнет.

— Что случилось?

Я удерживаю свой взгляд на нем, потому что знаю, что, закрыв глаза, снова увижу всю сцену целиком в своей голове. Как сотни раз прежде.

— Уолт убил ее.

От вида шока на его лице, я продолжаю:

— Он не хотел убивать ее, но мог предотвратить убийство. Эта сладкая маленькая девочка была всем для меня.

— Как можно случайно убить своего ребенка? — недоверчиво спрашивает он.

Больше я не могу сказать ничего. Просто… не могу. Я трясу головой, и слеза катится по щеке.

Вздохнув, он стирает влагу с моего носа.

— Больше никаких разговоров о прошлом сегодня.

Я киваю и прижимаюсь лицом к его груди, а он пальцами скользит в мои волосы.

Когда я прислушиваюсь к его дыханию несколько минут спустя, я вспоминаю, как мало сна мы получили прошлой ночью. Немного отклонившись, я ложусь, борясь со сном, рассматривая его длинные черные ресницы, покоящиеся на его великолепном лице. Не могу поверить, как даже что-то такое простое в нем привлекает меня. Он выглядит таким доступным, когда спит.