Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов» - [42]
Теперь Локи действительно попадает в беду; он не сдался богам на заявленных условиях, он их пленник. Боги берут три плоские каменные плиты, ставят их вертикально и делают в каждой отверстие. Затем они приводят двух сыновей Локи. Одного, Нари, превращают в волка. Утратив разум, тот разрывает на куски своего брата Нарви. Кишки Нарви боги используют как путы для Локи, привязывая его к каменным плитам такими узами, которые он не решится разорвать. На них налагают укрепляющее заклятие. В конце Скади подвешивает над связанным Локи змею, яд из пасти которой капает на его лицо. Сигюн, жена Локи, встает рядом с мужем с чашей в руках и собирает яд, защищая его. Каждый раз, когда она отходит, чтобы опустошить сосуд, яд попадает на лицо Локи, заставляя его корчиться и содрогаться от боли; из-за этого случаются землетрясения.
Окончательный разрыв Локи с асами поднимает интересные вопросы: о его обычном образе действий как неоднозначной фигуры, потомка великанов, помогающего богам вернуть утраченное или получить желаемое, и о его особой роли как партнера Тора. Что все это значит? Есть предположение, что поведение Локи определяется предсказаниями о Рагнарёке. Как Фенриру предначертано быть скованным, а потом разорвать путы и напасть на богов в последние дни мира, так и Локи должен быть связан, чтобы присоединиться в итоге к великанам, открыто выступив против бывших товарищей. Поэтому он должен вдвойне спровоцировать богов: смертью Бальдра и каскадом оскорблений, содержащихся в «Перебранке Локи». Смерть Бальдра становится явным признаком приближения Рагнарёка: Бальдр должен умереть, а Локи – быть связан. Это показывает хронологическое соотношение двух сказаний, уцелевших от того, что, вероятно, когда-то было обширным собранием разных мифов, бытовавших в разных частях скандинавского мира. Но даже если идея, что Локи выполняет некий глобальный план, выдерживает критику, остается сильное ощущение, что судьба всех богов предопределена и, вопреки всем попыткам Одина проверить пророчества, будущее невозможно изменить: конец предначертан. Можно также предположить, что Снорри знал одного из сыновей Локи (того, кто был превращен в волка и растерзал своего брата) под именем Вали – таким же, как у позднего сына-мстителя, зачатого Одином ради убийства другого своего сына, Хёдр, в качестве возмездия за смерть Бальдра. Тема братоубийства, мести, апокалиптических животных – волков и змей – пронизывает оба сказания и определяет тесные, базовые связи между двумя богами: Одином и Локи.
Пророчица увидела бурную, туманную реку возле места, названного Берегом покойников. Туда попадали люди, дававшие ложные клятвы, убийцы и соблазнители чужих жен. Другая река текла с востока; ее называли Ужасная, она была полна ножей и топоров. Потусторонние наказания грешников больше нигде в скандинавской мифологии не упоминаются, включение этого мотива связано с христианством. Версия поэмы, включенная в «Королевский кодекс», возможно, была составлена уже после обращения Норвегии в христианство (1000 год).
Признаки последних времен
Сначала наступает Великая Зима, Фимбульветр. Три зимы подряд следуют одна за другой, не перемежаясь летом; снега повсюду, дуют свирепые ветра, стоят морозы. Это ведет к разрушению связей между людьми.
Прорицание вёльвы. Стих 45
Мир устремляется к хаосу. Прежде чем человечество падет в гражданской войне, проявятся и другие признаки конца времен, названные пророчицей.
В романе Алана Гарнера «Волшебный камень Бризингамена» есть пугающее описание великого волка Манагарма (Лунный Гарм, или Лунный пес). Гарнер часто пользовался скандинавскими мифами; в кульминационный момент он включает сцену темной, ужасной магии:
«С севера неслась туча, ниже тех, что скрыли солнце, и была черным-черна. И страшна. По очертаниям она напоминала рыщущего за добычей волка. Задние лапы волка были скрыты горизонтом, а передние приготовились к прыжку. Голова с разинутой пастью уже приблизилась к дальнему краю долины».
К счастью, магия Ведьмовского камня одолела мрак, и мир был спасен.
Глубоко в Лесу повешенных прокричит петух с красным оперением. Другой пропоет в Железном лесу, где троллиха вскармливает потомство Фенрира – волков, преследующих луну и солнце. В нестройные звуки конца времен вольется и вой огромного пса Гарма (возможно, он двойник Фенрира или самостоятельное чудовище, «адский пес» или «адская гончая»). Наступает ужасный момент, когда небесные светила будут поглощены жадными пастями зверей, так долго их преследовавших, и мир погрузится во мрак.
Боги готовятся к Рагнарёку. Рисунок У. Дж. Коллингвуда в стиле скульптуры эпохи викингов (1908)
Иггдрасиль в огне. Огромный ясень сотрясается, и Хеймдалль подает сигнал тревоги в могучий рог Гьяллархорн. Один идет советоваться с головой Мимира в колодце, но надеяться на помощь поздно. Трясутся горы, вынуждая карликов выбраться наружу, где они стоят и стенают перед вратами своих скальных чертогов. Троллихи бродят по дорогам; люди не знают, что делать. Воины-эйнхерии седлают коней и готовятся к финальной битве, которой ждали тысячелетие, но – по крайней мере, так предвещал умирающий Фафнир Сигурду – когда боги и эйнхерии отправятся в путь из места под названием Оскопнир («Еще-не-Созданный») на остров, где должна состояться битва, радужный мост Биврёст разрушится, и кони их упадут в реку. Победа ускользнет от них.
