Скандинавия с черного хода. Записки разведчика: от серьезного до курьезного - [30]

«Железная леди» Скандинавии не успокоилась на достигнутом. Искусными интригами она добилась изгнания шведского короля Альбрехта Мекленбургского с престола и украсила свою расчетливую голову еще и шведской короной. В 1397 году она собрала в Кальмаре представительное собрание из числа норвежских, шведских и датских сословий и провозгласила тройственный союз Дании, Швеции и Норвегии, сохранив к тому же за своей династией преемственность в наследовании общескандинавского трона. Но бедняжка осталась без прямых наследников, и после ее смерти на трон посадили ее племянника герцога Эрика Померанского. Вечные проблемы с немцами, шведами и англичанами, естественно, подталкивали датчан к поиску союзников, и они нашли его в лице России, когда во главе ее стал царь-реформатор, царь-большевик.

Густав Ваза, шведский Иван III, осмелился серьезно заявить о независимости Швеции, а Карл XII в начале XVIII века отнял у Дании Норвегию. Но датские фогды-наместники еще будут крепко и долго держать в своих мягких рукавицах Исландию, Гренландию и Фарерские острова, территория которых в десятки раз превосходила метрополию. В середине XX столетия только Исландия обрела полную независимость, а Гренландия и Фареры на правах автономии по-прежнему принадлежат Датскому королевству. Один или два депутата от этих автономий заседают вместе с двумястами датчанами в фолькетинге27 и решают вместе с ними свою судьбу. Справедливости ради стоит сказать, что метрополия в последние годы XX столетия уделяет Гренландии и Фарерам много внимания в плане оказания культурной, материальной и всякой другой поддержки.

Вспоминаю, как однажды в приемные часы в консульский отдел ко мне обратился молодой и совершенно «одатчанившийся» эскимос, в котором я узнал представителя гренландского студенческого землячества в Копенгагене.

За несколько недель до этого я работал вместе с писателем Юрием Рытхэу, приехавшим в Копенгаген и пожелавшим встретиться со своими собратьями из Гренландии. Правительство Дании проводит в отношении гренландских эскимосов примерно ту же политику, что и Советский Союз по отношению к народам Севера. Как правило, детей у родителей забирают в школы-интернаты, дети отрываются от родной среды, лишь поверхностно воспринимая достижения европейской цивилизации. Они, подобно нашим эвенкам и ненцам, быстро приучаются к алкоголю, наркотикам и постепенно деградируют. И европейцев из них не получалось, и настоящими эскимосами они уже не были. Впрочем, принимавшие Рытхэу гренландские студенты были совершенно другими людьми: они критически рассматривали датское общество, были обеспокоены будущим своего малочисленного народа и выглядели вполне интеллигентно и пристойно.

Гренландец представился — труднопроизносимую фамилию удержать в памяти было невозможно — и попросил уделить ему несколько минут времени. Мы прошли в мой рабочий кабинет, где нам никто не мог помешать, и гренландец, усевшись в кресло, сразу огорошил меня неожиданным предложением:

— С кем мне нужно вступить в контакт по вопросу покупки оружия?

— ???

— Да, да, вы не ослышались — оружия!

Беседа касалась цен на оружие на черном рынке и других нейтральных тем.

— Кто вы и кого представляете?

— Я вхожу в организацию патриотически настроенных гренландцев, выступающих за отделение от Дании и приобретение полной государственной независимости Гренландии.

— Независимости Гренландии?

Я представил себе необозримые снежные просторы крупнейшего в мире острова, горы, ледники, суровейший климат и разбросанное по восточному побережью редкое население, столицу Гренландии — поселок Годтхоб (в переводе с датского — Добрая Надежда), с его какой-то тысячью жителей, чуть ли не половину которых составляли датские чиновники, управляющие островом.

Допустим, что Гренландия стала независимой. Что станет с ней? Она тут же станет легкой добычей США или Англии, которые превратят ее в опорный пункт НАТО, а эскимосы опять погрузятся в дремучее полуродовое состояние, из которого они только-только начали выходить с помощью датчан. Да если Гренландия и сохранит свою независимость, что она будет делать с ней? Ни полезных ископаемых, ни промышленной, ни торговой базы на острове после ухода датчан не останется. Образованных специалистов-эскимосов можно пересчитать по пальцам. И потом, если встал вопрос о приобретении оружия, значит, подразумевается возможность вооруженной борьбы. Эскимос приспособлен к жизни рядом с водой, в горы и в глубь страны он не уйдет. Хорош он будет в своей утлой лодчонке с «Калашниковым» в руках против датского фрегата или вертолета! Один раз он вместе с лодкой нырнуть успеет, а вот вынырнуть…

Все эти размышления мгновенно пронеслись в моей голове и вызвали на лице улыбку.

— А вы не шутите? Ваша организация действительно хочет бороться с оружием в руках против Дании?

— Да, конечно, и мы рассчитываем на помощь Советского Союза, который поддерживает право народов на самоопределение.

Ну что тут можно возразить такому «подкованному» человеку? Как переубедить его и его организацию в том, что на данном этапе сосуществование вместе с Данией — это единственный реальный шанс гренландцев выжить в этом сложном мире? Горячие ребята забили себе голову революционной теорией, и теперь убедить их в обратном — значило представить СССР в совершенно другом свете — пособником империалистов.